Вирус

Полупрозрачный силуэт Потемкина висел в дрожащем над ступенями мареве до тех пор, пока очередной прихожанин, выходя из церкви, не прошел прямо сквозь него. Сухонький, согнутый старичок с лицом, похожим на скомканный пергамент, не обратил внимания на исчезающую фигуру. Цепляясь подслеповатым взглядом за бетонные уступы, он пробирался домой, ежесекундно пребывая в состоянии непрекращающейся войны с реальной действительностью. Больное тело упрямо не желало подчиняться разуму.

— Я так понимаю, машина ему не понадобится, — высовываясь из окна «мерседеса», Анатолий кивнул в сторону крыльца.

Он говорил о Потемкине и потому не сразу сообразил, как выглядят его слова со стороны. А когда понял, смутился.

— Дедуля! Тебя подвезти? — крикнул он, делая движение навстречу старичку.

Тот, на секунду поднимая глаза, удивленно вскинул брови, коротко кивнул в сторону ближайшей пятиэтажки и трудно выдохнул:

— Сам дойду!

Анатолий покачал головой.

— А вы, профессор, куда сейчас?

Медведев сморщился, привычно потеребил кончик носа:

— Поехали к Пугачеву! Дождемся Дмитрия, а там решим, что дальше делать.

— Выработаем стратегию и тактику, решим, что делать дальше… В последние дни мы только и решаем, что же нам делать дальше. Что делать муравьям, когда разливается река?! — Бейрут полез в салон.

Располагая свое худое длинное тело на заднем сиденье, он дождался, пока Жора усядется рядом, и только после того, как захлопнулась дверь, спросил:

— Тебе ничего не показалось странным в поведении Димыча?

— Морда лица у него испуганная была, когда он начал свои фокусы с перемещением, — вспомнил Жора. — Можно подумать, что кто-то заставлял его делать то, чего ему очень не хочется.

Машина с визгом сорвалась с места и, объезжая машины монахов и прихожан, выскочила на широкий, забитый до отказа проспект.

— Хотел бы я посмотреть на человека, который заставил его делать то, чего он не хочет, — улыбнулся Анатолий, сосредоточенно выруливая в плотном потоке.

— А почему нет? — Бейрут задумался.

Так они и ехали — молча, размышляя каждый о своем. Лишь когда «мерседес» остановился возле подъезда, Жора нашел глазами окна Пугачевых, и лениво, длинно потянулся:

— Кушать хотса, аж челюсть сводит.

— Мы же недавно почти полведра блинов слопали! — выбираясь из машины, Анатолий повернулся к Жоре и удивленно вскинул брови. Внимательно оглядев смущенного хакера, покачал головой и двинулся к подъезду.

— С тех пор, как меня разрядом достало, я только и думаю, что о жратве, — оправдался Жора.

— Ты всегда о ней думаешь! — заржал Бейрут, входя в подъезд.

Молодые люди, дурачась и шумя, быстро поднялись на третий этаж, где встретили Потемкина. Он спускался навстречу по лестнице.

— А где профессор? — спросил Дмитрий.

— Он с Ванькиным. Будет чуть позже! — вскинув руку к голове, нарочито бодро отрапортовал Анатолий.

Дверь за спиной распахнулась, и на пороге возник радостный Пугачев-старший.

— Вы вернулись!

— Привет, волшебник, — прощебетала телефонная трубка радостным голосом Светки. — Хорошие новости, папа вернулся!

— А плохие? — Дмитрий жестом остановил рвущегося на кухню Жору.

— А что, без плохих известий уже никак?

— Черное и белое, Инь и Янь, добро и зло, плюс и минус — одно без другого не существует, — глубокомысленно заметил Дмитрий, пытаясь вытолкнуть настойчивого хакера за дверь.

— Не могу больше — жрать охота! — прошипел Жора, прорвался к холодильнику и выхватил откуда-то изнутри початую пачку сливочного масла. — Масло без хлеба? Какая пошлость! — возмутился он и, пользуясь секундным послаблением со стороны Дмитрия, проскользнул к столу, схватил кусок батона и быстро исчез за дверью.

— Что у тебя там за возня?

— Что-то случилось с Жорой — ест и остановиться не может.

Девушка хмыкнула, помолчала, собираясь с мыслями, и взорвалась, выплеснув накопившееся отчаяние.

— Понимаешь, Димчик, папа не помнит, где был. Совершенно ничего не помнит, говорит: сделал шаг вперед — и все!

— Что все? — успел ввернуть Дмитрий.

— Все — это все! Он снова перед дверью! Позвонил — и дома. Где был — не знаю, сколько был — не знаю. Сплошные загадки. Шаг длиною в двое суток, а мне что думать?

— Когда он появился?

— Полчаса назад. Пришел и повис на телефоне. Оправдывается. У него очень важная встреча была намечена на эти дни. Куча приезжих из всех стран. Говорит, что-то происходит в мире. Везде. Что-то, чего ни ученые, ни спецслужбы понять не могут.

— Черт! Черт! Черт! — раздраженно засопел Дмитрий, но, поворачиваясь к двери, уперся взглядом в Медведева.

Тот стоял на пороге и не отрываясь смотрел на него. Профессор открыл было рот, хотел что-то спросить, но в этот момент в дверь позвонили, и через секунду квартира вздрогнула от радостного крика Ивана Петровича:

— Аня! Анечка!

— Что здесь происходит? — серьезный голос Анны Ивановны остановил крики возбужденного супруга.

Оглядев квартиру, строгая женщина укоризненно покачала головой.

— Да-а-а! Тебе не кажется, что это, — хозяйка обвела рукой захламленную квартиру, — уже чересчур даже для твоей безалаберности? Трех недель не прошло. Как ребенок, ей-богу!