Вирус

— Какую? Нет больше работы! — показал Виноградов взглядом на извивающуюся трубу дыма исходящую от разрушенного здания. — А ведь только устроился, — тоскливым голосом продолжил он, — а теперь походу как вашего сообщника в тюрягу упрячут.

— Ладно, не ной, — проворчал Кобелев, — сейчас это наименьшая наша проблема.

— Если решишь идти с нами, о своей безопасности можешь забыть, — предупредил Пронин.

— Сейчас, похоже, я нигде не смогу находится в безопасности. Когда под завалами не найдут моего тела, то «крупные шишки» из верхушки «Домино» сразу поймут кто вам помог. Так что особого выбора у меня нет.

После короткого разговора, трое собеседников снова погрузились в раздумья. Кроме шорохов, механических скрипов, уже более ясно стали слышны посторонние человеческие диалоги. Расчистка улиц от завалов медленно приближалась к городскому парку.

Все, что Алексей недавно узнал от Пронина, немного ошарашило, даже озадачило. Многие вещи для него стали настоящим открытием, но осознание того что это было все на самом деле, давалось с трудом. Он никогда не был близок с Антоном, но всегда чувствовал к нему симпатию, хоть и умело скрывал это. А после услышанной истории, ему по-настоящему стало его жаль. По этому поводу очень хотелось что-то сказать, подбодрить товарища. Но Алексей не умел пафосно излагать, не обладал той харизмой лидера, за счет которой мог за собой повести толпы людей. Хотя сейчас, это было бы чересчур. А вот его помощь в поимке бандита и освобождении Пушкиной, как раз пригодится. Что касается Папы, то какого-то ярого негатива Алексей к нему не испытывал. После предательства он перестал для него существовать. Теперь он был преступником, а к такой социальной ячейке Кобелев относился однозначно — негативно. Без разницы, друг ты или коллега. Хотя, сам Алексей к настоящей дружбе относился серьезно, остальное для него было как временное явление, которое скоро пройдет и забудется. «Интересно, как они выжили?! И выглядели так молодо, перед тем как их тела стали разлагаться!», — нарушив молчание, подумал вслух Кобелев.

— Я предполагаю, что здесь не обошлось без крионики, — тут же заумно ответил ему Виноградов. — Технология сохранения в состоянии глубокого охлаждения людей и животных в надежде на то, что в будущем их удастся оживить и при необходимости — вылечить.

— Это типа стазиса, что ли?

— Почти. Отличие лишь в том, что в научной фантастике живые организмы помещаются в некое энергетическое поле, которое полностью останавливает любые физиологические процессы, а ощущение времени полностью теряется. В реальности же, максимум, на что мы можем рассчитывать — это на заморозку. Хотя в современных условиях криоконсервация людей и крупных животных необратима.

— То есть, — вмешался в разговор Пронин, — заморозив человека, оживить его невозможно?

— Да. Если только ученные «Домино» не изобрели что-то новое.

— Вполне вероятно, слишком уж быстро они распространились по всему зданию.

— Ты уверен, что план сработает? — сменив тему разговора, спросил Антона Кобелев.

— Папа не убьёт Ирину, ему нужен я и информация о нашем помощнике. Пусть подождет, не обломится. Тем более, я уверен, завод уже окружён.

— Солдафон?

— Ухов преданный, высокопрофессиональный правительственный агент. Выкладывать на стол все карты он точно не будет, ждет более удобного момента. То есть, нашей встречи.

— Я думаю, Папа догадывается, что мы сами такое бы вряд ли провернули.

— Давно догадался. Ему нужны имена.

— А твоя бывшая? Я до сих пор помню ее грозный взгляд, там, в деревенской церквушке… бррр.

— Она дала нам уйти, — задумчиво ответил Пронин. — При этом подставила нас. Ее мотивы неизвестны и пока мне не понятны.

— Скорей всего ее завербовали сразу после твоего отъезда. И обучили, как следует.

— Так, рассвет посмотрели, пора выдвигаться. Настало время разговора по душам с Папой, — закончив диалог с иронией огласил Пронин.

«Освободить Ирину. Да, сейчас это самое важное!», — обдумывал сложившуюся ситуацию про себя Пронин. Неожиданно, его посетили мысли и воспоминания прошлого, напомнившие о чем-то упущенном, о чем-то забытом. Елена! Вдруг внутренний голос криком отозвался в голове Антона. Как она? Что с ней? Не навредил ли ей ее обезумевший муж? Словно облившись ледяной водой, Антон резко встрепенулся и понял, что у него еще остались родственники, нуждающиеся в его защите. Те, которые о нем никогда не забывали, те, кому он был не безразличен все эти годы. Беспокойные мысли о сестре окончательно заполнили оставшиеся опустошённые уголки души. Неважно, как ты пришёл в этот мир, важно, что ты не один и что у тебя есть друзья, любимые люди, готовые тебя поддержать. Только ради этого стоит жить. «Иногда самые банальные, простые умозаключения бывают намного эффективнее пафосных речей и умных слов», — усмехнулся про себя Антон. Мир в его голове начал переворачиваться обратно, постепенно восстанавливая утерянные смыслы.

— Сначала заглянем к моей сестре, посмотрим как она, — утвердительно заявил Пронин.