Вирус для богов

Через час мы втроём сидели за обеденным столом на веранде, куда я распорядился подать ужин. Вкус еды оказался превосходным. Наслаждаясь трапезой, мы любовались чудесным видом на озеро и сосновый лес. Я был доволен началом своего первого дня в логове врага. Особенно был рад Тисс, который никогда раньше не видел такого обилия и разнообразия еды. Что касается Маты, то она, хоть и оценила вид на чужой мир и вкус еды чужого народа, не выказывала такого же восторга, как Тисс. Ещё бы, она ведь принцесса!

Адамин Кох оказался довольно властолюбивым человеком. Лично мне не нужно было столько прислуги, но я не собирался наводить свои порядки в доме. Пусть всё остаётся как прежде. Все эти люди в разные годы выиграли свои тела в игре, а вместе с ними и возможность поселиться на Сесаре. Это было ещё в те времена, когда победителей награждали аватаром и правом стать гражданином Сесары. Уже много лет действовали другие правила. Касание уже не приносило достаточного количества аватаров, и они стоили безумно дорого. Позволить их себе могли лишь единицы, поэтому пришлось в спешном порядке строить фабрики по производству механических органов и превращать население Саа-Стиб в самых настоящих киборгов.

Технология нечеру, позволяющая переносить сознание в аватары, сыграла с ними злую шутку. Относительно недорогой способ продления жизни за счёт захвата тел жителей колоний полностью лишил цивилизацию нечеру возможности иметь детей. Уже несколько веков не рождалось потомство, и нечеру как вид постепенно исчезали. Только на Сесаре всё оставалось по-прежнему. Патриции продолжали менять тела как перчатки, а в обществе нарастали бунтарские настроения.

Чтобы уменьшить напряжение среди плебеев в «ВСС», а точнее, Адамин Кох придумал игру под названием «Дотянись до Сесары!». Суть игры заключалась в следующем: участникам временно блокировали сознание и подключали к «сети», где им внедряли изменённые и адаптированные версии матриц истинных хозяев аватаров. Затем их отправляли на естественный спутник Хурд, тоже обитаемый, но с такими формами жизни, что выжить там можно было всего несколько часов. В игре не было никаких правил: участники могли убивать друг друга или действовать группой — в общем, делать всё, что угодно, лишь бы добраться через джунгли к пирамиде и подняться на её вершину.

Так вот, ещё в вполне себе тучные годы наградой служил аватар, пусть не новый, многократно использованный, но в любом случае победитель получал продление жизни как минимум на полсотни лет, ещё и право жить на благополучной Сесаре вместо постапокалиптического мира Саа-Стиб.

Теперь, когда аватары стали слишком дорогими, в качестве награды стали предлагать отдельные органы или даже механические протезы. Счастливый билет на Сесару больше не выдавался. Игра была переименована в «Вскарабкайся на пирамиду!»

Когда я говорил таможеннику о смене концепции игры, я имел в виду возвращение к прежним правилам. Несомненно, дисбаланс между спросом и предложением должен был вызвать недовольство в обществе. Тогда я думал, что это нам на руку. Любой бунт в стане врага был нам выгоден.

Я собирался победить врага с помощью его же оружия. В моей голове была матрица автора игры со всеми её кодами доступа. И я был не один в этом предприятии. Шансы на успех, безусловно, существовали. Единственное, что нужно было сделать, — это тщательно всё продумать и разработать максимально детальный план. Но прежде всего было необходимо узнать как можно больше о враге, вжиться в его систему, отлаженную в течение тысячелетий. Как гласила фраза из одного отечественного фильма: «Вживаться, вживаться, вживаться. Нужен Иоганн Вайс. Не нужен и ещё долго будет не нужен Александр Белов». [Щит и меч, 1968]

Глава 29 Первая вербовка

В цехе, где проходила финальная сборка искусственной почки, царила бурная деятельность. Двое рабочих, один из которых был немного полноват, увлечённо обсуждали что-то.

— Почему ты мне не веришь, Зеб? — раздражённо спросил он, аккуратно укладывая готовое изделие в ящик. — Это был не сон. Я сидел в своей комнате и просматривал новости, как вдруг на меня снизошло какое-то озарение. Я ясно увидел тебя и Нису вместе. С вами был мальчик, и мне почему-то показалось, что это был ваш сын.

— Говорю тебе, Карро, нельзя так сильно зависать в «сети», — смеясь над товарищем, сказал Зеб. — Все эти манипуляции с мозгом до добра не доведут! Может быть, ты устал, задумался или на секунду прикорнул. Такое бывает. Тебе нужно больше спать, тогда не будет казаться чёрт-те что. Ишь ты, выдумал! Где я, а где госпожа Ниса! Как такое могло прийти тебе в голову? Чтобы я, простой рабочий, и главный инженер были супругами!

— Можешь смеяться сколько угодно, но я знаю ваши настоящие имена! — продолжал настаивать на своём Карро. — Тебя звали Пинх, а жену твою Саба. Сына вы называли Тисс. Вот, скажи, почему это вдруг я о тебе сны должен видеть?