Вирус лжи

— Первого убили утром. — Реутов проглотил остатки бутерброда и почувствовал себя значительно лучше. — Там в восемнадцатой квартире парнишка живет, программист, вот он слышал звуки драки, но не видел — благоразумно отсиделся за закрытой дверью. Семенов утром туда выезжал, разговаривал с приятелем этого парнишки. А вечером звонит Семенову этот самый приятель — прямо при мне звонок был. Его Геннадием зовут, парня этого, и он сообщил Семенову, что, дескать, звонила врач и сказала, что снова драка и смертоубийство. Ну, мы решили просто посмотреть поехать, а там… В общем, массовое помешательство, причем уровень агрессии был такой, что даже баб пришлось заковать и вытаскивать в машины разве что не волоком. Нам это странным показалось — Семенов говорит, что и раньше дрались жильцы, как без этого? Сплошная пьянь там, но чтоб до такого доходило — никогда. Так что мы велели экспертам собрать все емкости из-под спиртного, кровь на анализ взяли — отчего-то мне кажется, что в водку, которую пили тамошние жильцы, что-то было подмешано. Ну, никак иначе не объяснить такой резкий всплеск агрессии.

— Умысел?

— Похоже на то. — Реутов взял еще один бутерброд и отхлебнул из кружки. — Семенов говорит, что если драки и случались, то максимум это были фингалы и расквашенные носы, даже без поножовщины. Мол, расквасят носы друг другу, а потом снова вместе бухают, а тут остервенение такое… Нет, не верю, что это просто так. Эксперты завтра днем обещают токсикологический анализ, и то подгоняю в хвост и в гриву, но вы же знаете, как у нас…

— Знаю. — Бережной кивнул на тарелку. — Ты ешь, Денис Петрович, не стесняйся. Ну, с водкой, скорее всего, ты прав. И нужно будет обязательно выяснить у выживших, кто ее принес, откуда она вообще взялась. Вряд ли это напиток из супермаркета, у тамошних обитателей денег на такую роскошь нет, скорее всего, пойло от одного из местных самогонщиков. Но я вот что хочу у тебя выяснить…

Бережной понимал, что, озвучив версию Дианы, он будет выглядеть в глазах молодого коллеги старым параноиком, но отчего-то эта версия не казалась ему безумной. За два с половиной десятка лет работы он убедился, что нет ничего, что бы люди не сотворили друг с другом, нет такого вреда, который бы люди не причинили ближним, или такой жестокости, на которую люди не были бы способны, и потому возможно все, просто нужно выяснить мотив, и тогда станет понятно, кто преступник.

— Я слушаю вас, Андрей Михайлович.

Реутов всегда уважал полковника, считая его одним из тех немногих настоящих следователей, для которых истина важнее собственных преференций. А мастерство Бережного как следователя было притчей во языцех, и Реутов не прочь был разделить ношу этого непростого дела с полковником, осознавая, что им с напарником будет чему поучиться у такого человека. Да и перед начальством он, если что, сможет их прикрыть.

— Я звонил в больницу, куда доставили Олега Горчинского, того самого парня из восемнадцатой квартиры. — Бережной вздохнул. — Собственно, там как раз все плохо, у парня остановилось сердце, его реанимировали — тяжелейшая форма гриппа. И на первый взгляд — ничего особенного, в городе эпидемия. Но дело в том, Денис Петрович, что именно этот штамм гриппа в городе не был замечен, а вдобавок все дети, которые жили в том коридоре, тоже больны. У большинства из них болезнь в начальной стадии, а вот полугодовалый младенец умер в машине «Скорой», не довезли. И все заболели внезапно, Горчинский заболел вчера, дети слегли с температурой, как только попали в больницу. Сейчас нужно изолировать взрослых, задержанных там, иначе у нас все КПЗ переболеет, и мы не уйдем от того же. И в связи с этим у меня возникает закономерный вопрос: откуда взялся такой вирус? Как возможно, что повально заболели все, кто жил в том коридоре? А жильцы этажом ниже здоровы. Ну, по крайней мере, пока здоровы, а там видно будет. Но ты понимаешь, Денис Петрович, что это может значить?

— Да ну… — Реутов покачал головой. — Кому нужна кучка маргиналов, чтоб специально заражать их?

— Надо пробы взять со стен, дверей и пробы воды. — Полковник вздохнул. — Понимаешь, Денис Петрович, нужно сейчас взять все пробы, сегодня же. Об этом я уже распорядился через твою голову, ты уж меня прости, но мешкать нечего. У нас мертвый ребенок и полтора десятка заболевших детей, не говоря уже об Олеге Горчинском, который на грани жизни и смерти.

— Вы хотите сказать, что некто достал вирус и распылил его в том коридоре?