Вирус родной крови (формула предательства)

– Держи карман шире, – усмехнулась мать. – Когда я просила у него для тебя сто тысяч долларов, он мне сказал, что это была просто шутка. Дескать, он разыграл меня.

– Мне кажется, он врёт, – сын встал и стал прохаживаться по комнате. – Он при мне дал Верке тысяч тридцать евро, – в который раз нагло соврал Андрей. – На, говорит, тебе на сборы, купи всё необходимое. Я так понял, что недолго нам осталось ждать его отъезда.

– Тридцать тысяч? – прошипела Елизавета Фотеевна. – Какая сволочь, какая сволочь, – повторила она несколько раз и вдруг, закрыв глаза, громко сказала: – Андрюша, мы должны отобрать у него эти деньги!

«Слава Богу, – мысленно воскликнул сын, – это то, что мне как раз и нужно…»

– Ты что, мама? – расширил глаза Андрей. – Как ты себе это представляешь?

– Нужно инсценировать его похищение и выпытать, где он прячет деньги, – Елизавета Фотеевна гордо подняла голову и решительно добавила: – И мы, сын это сделаем!

«Да, недолго музыка играла, – ликовал про себя сын, – значит, нечего бояться, можно смело предлагать ей план, но… не сразу, немного поломаю комедию».

– Это очень опасно, – испуганно произнёс Андрей, – он же не просто старик-пенсионер. Как ты инсценируешь похищение? Его вся московская полиция будет искать и все силовые структуры России. Ты понимаешь, чем это может закончиться?

– Ерунда всё это, – мать махнула рукой и повторила: – всё это ерунда, сынок. После того, как мы изымем у него деньги, он будет молчать как рыба. Что он скажет? Жена и сын меня похитили, чтобы отобрать двадцать миллионов евро?

– А ты не боишься мести? – спросил Андрей. – У него большие возможности не дать потом нам воспользоваться этими деньгами.

– А мы сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться? – рассмеялась мать.

– Что ещё за предложение? – удивился сын.

– Поступим по-честному, поделим деньги поровну на троих. Это и будет в высшей степени справедливо. Не так ли?

– В общем-то, правильно, – согласился сын и тревожно подумал: «А что же я скажу Мишке Калачу? Он согласится на такой расклад? Если он узнает, что мать в курсе, будет орать на меня. Как же быть? Ладно, нужно подумать…»

– Что-то страшно мне, мама, – сказал сын. – Не нажить бы беды…

– Не дрейфь, сынок, – подбодрила мать. – Всё будет хорошо! Нужно теперь подумать, как его прикрыть на денёк-другой.

– Давай я подумаю, мам, у меня есть очень хороший приятель из ФСБ, я ему нарисую примерную картину, разумеется, про отца ничего не буду говорить.

– Что за приятель? – насторожилась мать. – Я его знаю?

– Да мы с ним вместе в университете учились, – соврал Андрей. – Он уже скоро майором станет. Очень надёжный человек.

– Главное, чтобы не болтун был…

– Нет-нет, очень хороший парень. Он как раз нуждается в деньгах, хочет квартиру купить. Пообещаю ему тысяч двести евро, думаю, поможет нам… Если хочешь, давай познакомлю.

– Нет, сейчас не надо, – испуганно ответила мать. – Ты ему вообще не говори, что я знаю об этом.

«Вот это совсем горячо», – мысленно обрадовался Андрей.

– Я всё понял, мама, – Андрей подошёл к матери, обнял её и тихо прошептал: – Мама, какая ты у меня смелая и отважная женщина.

– Будешь с вами и смелой, и отважной, – съязвила мать. – Один в казино по сто тысяч долларов просаживает, другой миллионы, прости господи, на любовниц выбрасывает.

– Ну, мама, – скривился Андрей, – я же завязал. Зачем старое поминать?

– Кстати, как там у тебя дела с кредиторами? – спросила Елизавета Фотеевна. – Что порешили?

– Дали отсрочку на полгода, – не моргнув глазом, соврал сын. – Всё нормально.

– Смотри, сынок, будь осторожнее, долги – это такая штука непредсказуемая. Сначала просят-просят. А потом бац по башке и нету человека. У кого денег много, они могут принципиально наказать, даже в убыток себе. Люди разные, так что больше не влезай ни в какие.., – заметив кислую мину на лице сына, Елизавета Фотеевна не договорила. – Ладно тебе, не обижайся. Я же мать, должна тебя пожурить.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулся сын. – Кто старое помянет, тому глаз вон.

– А кто забудет, – рассмеялась мать, – тому – два?

«Мать непременно мне поможет, – думал Андрей. – Теперь уж точно не откажет. Она и засыплет порошок».

– Мам, – сказал Брызгалов, – ты не волнуйся, я всё организую. Я буду действовать очень аккуратно.

– Хорошо, сынок. Держи меня в курсе…

39

Экспертиза подтвердила, что в шприце было не лекарство, а вещество, которое, попади оно в кровь человека, привело бы к остановке сердца.

– Сидор Климович, зачем вы пытались убить Брызгалову? – приступив к допросу, начал Александр Прохорович.

– Я же сказал вашим сотрудникам, что не собирался её убивать, – понуро ответил Булин.

– Говорить можно всё, что угодно, – спокойно произнёс Спектор, – однако оперативники застали вас со шприцем в руках. И на ампуле из-под яда, и на шприце обнаружены отпечатки ваших пальцев. Не будете же вы отрицать…

– Не буду, – опередил Булин. – Но я в последний момент передумал, честное слово. Не хотел брать грех на душу.

– Кто вам поручил сделать это?

– Почему сразу поручил? – наигранно возмутился доктор.