Вирус самоубийства

На диване сплелись в единое целое две обнаженные фигуры. В красных лучах холодного зимнего солнца, пробивающихся сквозь прозрачные серебристые шторы, голая спина Игоря казалась покрытой бронзовым загаром. Знакомые ягодицы напряженно пульсировали, а мускулистые руки сжимали чье-то худенькое тело. В затрудненном и сбивчивом дыхании Игоря слышались низкие хриплые звуки: по этим знакомым басовым ноткам Антонина определила, что процесс был в самом разгаре, и до кульминации еще далеко. По спине мужчины, с которым она всего несколько часов назад спала в одной постели, стекала тонкая струйка пота, а его длинные темные волосы застыли на влажной шее растерянными вопросительными знаками. В профиль лицо Игоря было похоже на мраморную скульптуру. Его подбородок упирался в короткие светлые волосы партнерши, а на губах застыла радостная, почти счастливая улыбка, которая показалась Антонине звериным оскалом. Она стояла в дверях и смотрела на происходящее изумленными глазами. Тем временем процесс продолжался. Движения Игоря были размеренными и энергичными, но рассмотреть соперницу, утонувшую в его объятьях, или хотя бы понять, кто она такая, Антонина не могла.

На появление третьего лишнего счастливые любовники никак не отреагировали: они были настолько поглощены друг другом, что ничего вокруг не замечали. Их тела двигались синхронно и гармонично, без каких-либо лишних движений, и где-то в глубине сознания у Антонины промелькнула мысль, что это происходит между ними уже не в первый раз. Она чувствовала себя непрошеным гостем или даже злоумышленником, незаконно вторгшимся на чужую территорию. Это зрелище не было предназначено для посторонних глаз, но монотонные движения словно загипнотизировали и околдовали девушку, и она смотрела на происходящее, не в силах отвести взгляда. Казалось, что время остановилось. Но вскоре послышался протяжный стон, пара вздрогнула в последних конвульсиях, замерла и затихла.

Антонина застыла в дверях, не дыша и боясь пошевелиться. Все происходящее казалось нереальным, и ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это был всего лишь кошмарный сон.

Игорь очнулся первым. Заметив Антонину, он почти не смутился. Не стесняясь своей наготы, он поднялся с дивана и спокойным неторопливым движением накинул полосатый махровый халат, который валялся на полу рядом с елкой. Судя по его сдержанным манерам, он не чувствовал себя виноватым. Его поведение было таким естественным, будто Антонина застала его за чем-то совершенно обыденным и банальным. Он поприветствовал ее с улыбкой, как ни в чем не бывало:

— Привет, Антон!

Но Антонина его не слышала и даже не смотрела в его сторону. Блондинка с короткой стрижкой, которая после завершения процесса в течение некоторого времени неподвижно лежала спиной к двери, уткнувшись лицом в спинку дивана, повернулась и повторила вслед за Игорем:

— Привет, Антон!

Онемев от изумления, Антонина во все глаза уставилась на второе действующее лицо этой дьявольской сцены. Распутной блондинкой оказался Сашок, а точнее актер театра-студии «Метроном» Александр Коркин. Благодаря маленькому росту, тщедушной комплекции и недалекому интеллекту Сашок выглядел лет на пятнадцать, и мало кто догадывался, что на самом деле его возраст уже приближался к тридцати. Сашок лениво потянулся, принял развязную позу и оскалился, глядя на Антонину:

— Антон, ну что ты стоишь, как вкопанная? Проходи, не стесняйся, мы только начали. Снимай сапоги и присоединяйся к нам! Как насчет па де труа?

Игорь его перебил:

— Кончай болтать, Сашок! Спектакль окончен. Тебе пора домой. Одевайся.

Сашок поежился, сполз с дивана и стал неторопливо собирать разбросанную по полу одежду. Но одеваться он не спешил. Встретившись взглядом с Антониной, он подмигнул ей и сказал:

— Может, надумала? Держу пари, будет весело! Тебе понравится!

Но Игорь был непреклонен:

— Все, Сашок, повеселились, и будет.

Сашок скорчил капризную физиономию и заныл:

— Какое там повеселились? Только начали! Стоило мне ради этого тащиться за сто верст! Знал бы, не приехал!

— Я сказал, все! Одевайся быстрее!

— Ну ладно, ладно. Я шучу. Все, так все.

Эта короткая перебранка вывела Антонину из оцепенения. Не дожидаясь, пока Сашок натянет джинсы, она попятилась в прихожую. А Игорь прошел на кухню и крикнул:

— Антон, раздевайся, я сварю кофе!

Но девушка его не слышала. Не в силах находиться в собственной квартире после такой омерзительной сцены, она выбежала на лестничную клетку, оттуда на улицу и остановилась на крыльце подъезда, судорожно хватая ртом колючий январский воздух. Но кислорода все равно не хватало: Антонина задыхалась. По ее лицу бежал холодный пот, голова кружилась, перед глазами плавали темные круги, ноги дрожали, руки не слушались. Сделав несколько глубоких вдохов, она расстегнула куртку, сняла шарф, подставив лицо морозному воздуху, зажмурила глаза и прислонилась к стене, чтобы не упасть.