Вирус тьмы, или Посланник

Но они не успели. Даймон, далеко не уверенный в исходе боя, применил последнее средство, о котором не знали даже его сподвижники. Средством этим был «излучатель тьмы» или «инвертор порядка», то есть по сути — малый синтезатор хаоса, идею которого когда-то подал Люцифер и над которым работал Даймон.

Все дальнейшее произошло в течение нескольких долей секунды (весь бой до этого продолжался около полусекунды): стремительное «скатывание» кривизны пространства, нарастание плотности гравитационного поля, рост напряженности всех полей, ядерные резонансы, буквально превратившие окружающую среду в один большой атомный взрыв, поворот симметрии частиц, означавший готовность вакуума к фазовому переходу и, как следствие, начало схлопывания хрона. И вдруг, как удар — остановка времени! Пространство хрона, весь его «сросток кристаллов», а также горящий вакуум вокруг «кристаллов» как бы растрескались на отдельные домены, разделенные тончайшими зеркальными стенками. Все физические процессы, вплоть до вращения электронов в атомах, практически прекратились. Лишь специфическое движение эйдоса, охватывающего отдельные островки индивидуальных информационных полей, принадлежащих разумным существам, не затихало. И Никита впервые во всем объеме почувствовал это сверхтонкое, надвременное движение, основу основ Веера Миров, не поддающееся никаким воздействиям изнутри самого Веера. Сознание на мгновение отключилось, но заговорил магический контур сверхсознания, впаянный в эйдос, как муравей в янтарь, и чувствующий малейшие его изменения. Никита понял, кто остановил время, вернее, не время, а поток событий, сохранив энергетический аспект времени. И получил в ответ мгновенную видеокартинку: словно из-под ветвей дерева с кружевным узором листьев выглянул загорелый молодой человек с шапкой белых волос, в глазах которого светились ум и сила, подмигнул Посланнику и скрылся, оставив в душе мимолетное сожаление и тоску. Вероятно, это был тот самый «бог данного мгновения», вернее, его отражение в сознании Сухова-человека. Мифы не лгали, Дадхикраван был прав: «бог данного мгновения» представлял собой мгновенно возникающую и так же мгновенно уходящую страшную роковую силу, способную как созидать, так и разрушать, и жил он вне Веера Миров как объект, сравнимый с ним по сложности, энергопотенциалу и информационному насыщению. Останавливая поток событий в одном из Миров-хронов Веера, он, конечно, преследовал свои, неведомые никому цели, но у Сухова осталось впечатление, что вмешался он пусть и не ради спасения Посланника, но ради чего-то большего, может быть, ради спасения Веера, уникального образования даже для Большой Вселенной.

Во всяком случае лицо в узоре зеленых листьев Никита не смог бы забыть до конца своих дней.

Время сдвинулось с места на неуловимый квант: внешняя сила перестала сдерживать его. Следующий миг мог стать роковым, схлопывание хрона уже ничто не могло остановить, смерть казалась неминуемой, однако Никита ощутил вдруг прилив сил: кто-то буквально влил в него порцию энергии, как глоток эликсира бессмертия, — и он успел прыгнуть вперед, сквозь стенку хронобарьера, выдернув за собой Магэльфа и того, кто его спас. 

Глава 7

Он не знал, успели спастись Даймон и Гагтунгр от порожденного ими же катаклизма или нет, хотя и подумал об этом мимолетно. Но, как оказалось, собственные беды еще не закончились. Прыжок сквозь хронобарьер, разделявший Миры Веера, закончился в Суфэтхе!

Было ли то следствием «кладбища Шаданакара», Сухов не понял, а на анализ времени у него уже не было.

Суфэтх действительно был «кладбищем», способным похоронить любой материальный объект любой протяженности, в том числе и Вселенную-хрон. Будучи «выступом», своеобразной переходной зоной Большой Вселенной в теле Веера Миров, которая имела 506-мерную[78] размерность с реально развернутыми координатами[79], Суфэтх поглощал всю энергию любого проникавшего в него тела, в том числе и энергию атомарных связей и даже энергию кварко-глюонного обмена! От «нарушителя» оставался только пси-информационный каркас, так сказать, «тень души», проваливающаяся в конце концов на «дно кладбища», передающая свою сущность вечно кипящей Большой Вселенной.

То, что вырваться из Суфэтха почти невозможно, Никита понял сразу, почуяв жуткий, ужасающий, отнимающий силы холод. Суперхолод! За несколько мгновений Суфэтх высосал энергию внешней магической защиты, пробил брешь в силовом коконе сверхсознания, сжал мозг ледяными пальцами, продолжая выкачивать запасы био — и пси-энергии, и Сухова охватил ужас: жизнь утекала в Никуда, в Ничто, в Беспредельность и Вечность! Сил на пролом хронобарьера в обратном направлении уже не оставалось.

— Прощай! — донесся пси-крик Магэльфа, пережившего те же впечатления; Машина Всех Машин не могла спасти его, как и собственная мощь.

И в этот момент в события снова вмешался некто третий, тот, кто помог Никите и Магэльфу выбраться из коллапсирующего хрона. Им оказался… Дадхикраван!