Вирус зла (СИ)

В следующее мгновение раздался страшной силы взрыв, разметывая тела людей как тряпичные куклы. Словно в замедленной съемке он видел, как бьются стекла ларьков, корежится метал конструкций, как осколки начиненного металлическими деталями взрывного устройства разлетаются в разные стороны, сея смерть и разрушение. В следующее мгновение, словно кто-то погасил перед его глазами свет и выключил звук.

Все затихло. Тьма завладела окружающим миром.

— Ты за собой раньше ничего подобного не замечал? — спросил Григорий Максима, доедая на завтрак очередной чебурек.

Вспышка боли. Тьма, снова вспышка света перед глазами… Тишина.

Что это? Он уже где-то слышал это, ему уже кто-то очень давно задавал этот вопрос. Или не так уж и давно?

— Не лучше?

Голос прорвался в сознание сквозь завесу мрака, причиняя неимоверную боль и страдание. Кто завет его? Зачем? Что ему нужно от него?

Вопросы без ответов бесконечным потоком хлынули в голову. Громов попытался отстроится от этой лавины, закрыться, пропустить ее мимо себя.

Стало немножко легче. Какие-то обрывки воспоминаний, память, порванная на лоскуты, как же их собрать?

Медленно, один за другим, Громов начал собирать то, что барахталось в его голове, что причиняло адскую боль.

Водитель маршрутки, новости, которых лучше бы не было вовсе, речка, прогулки по городу, триумфальная арка, рынок…

Он едва не закричал во весь голос, но громадным усилием воли, наконец, осознав себя полностью, Максим сдержался.

Все это время не стояло для него на месте. Он проживал опять этот день с утра, совершенно механически отвечая на вопросы друзей, реагируя на окружающую обстановку как бы по ходу дела. Основная часть его разделившегося сознания пыталась разобраться в произошедшем, все до конца понять и принять тот факт, что он каким-то невероятным образом смог увидеть будущее, да еще настолько отчетливо и ярко.

Максим никогда не жаловал тех людей, которые, по их словам, могли проникать в грядущее своими взорами, видеть будущие времена, предсказывать катастрофы, великие события и прочее, что еще не наступило, но обязательно должно было произойти, однако теперь ему приходилось спешно менять свою точку зрения. Но сначала ему необходимо было спасти людей, ведь он точно теперь знал, что, где и когда произойдет.

Правда, действовать приходилось все же аккуратно — не очень хотелось выставлять себя перед друзьями каким-то пророком, ведь они и так к нему после вчерашнего происшествия в лесу относились с явной настороженность.

От плана позвонить в милицию ему тоже пришлось отказаться. Во-первых, это, опять же, выдавало его с потрохами перед ребятами, во-вторых — милиция могла спугнуть террористов, и те наверняка бы залегли на дно, или рванули взрывное устройство в каком-нибудь другом месте.

Максим мог уповать только на свои внезапно открывшиеся сверхспособности воина и на точные сведения об опасном объекте. Сейчас он уже не сомневался в себе, зная, что при случае может противостоять любому, абсолютно любому противнику.

Лишь только они очутились на злополучном центральном рынке города Курска, время для Максима стало замедляться. Нет, с этой таинственной субстанцией ничего не произошло, просто темп жизни Громова многократно возрос, и теперь окружающий мир казался ему вязким, тягучим, противоестественным. Звуки стали протяжными, глухими, появились ранее не слышимые шелест и треск.

Громов, сам того не ведая, разделил свое сознание. Одна его часть, как ни в чем не бывало, продолжала общаться с друзьями, исполнять роль обыкновенного парня, вторая — просеивала через себя все окружающее пространство, ища способы предотвратить катастрофу. Как это ему удалось сделать, Максим не понимал, он просто в один прекрасный момент осознавал, что может проделать с собой тот или иной трюк, пока еще не подозревая, что расплачиваться придется за все.

Мимо прошли две женщины, закутанные в шерстяные платки даже несмотря на то, что стояла тридцатиградусная жара. Приглядываться к ним Громов не стал, прекрасно зная, что произойдет в скором времени.

— Я сейчас, — бросил он друзьям, отходя к тому месту, где должен были появиться ярко красные Жигули, и, делая вид, что рассматривает витрину с товаром.

Приближающийся автомобиль со смертником в качестве водителя он видел внутренним зрением (термин этой способности Максим придумал сам) и сейчас готовил себя к сверхскоростному действию, наподобие того, что он демонстрировал на поляне.

Но в этот раз все проходило по-другому. Той пустоты, того спокойствия и полного понимания ситуации Громов не ощущал. Чего-то не хватало, а чего именно — он не понимал.

Шестерка, меж тем, проехала поворот, и появилась в поле зрения. До взрыва оставалось еще каких-то пять максимум десять секунд — для реального мира практически ничто, для Громова, в его теперешнем состоянии — сродни вечности. Но как заставить себя действовать? Как вызвать то так необходимое сейчас состояние?