Вирусный флигель

Объясняя, почему новое оружие еще не применяется, Гитлер заявил, что разрешит использовать его, когда в Германии будут созданы и средства противодействия, а потому немецкие мины нового типа еще ждут своего часа. Гитлер также уверял маршала Антонеску, что в Германии созданы четыре новых вида оружия. О двух из них теперь знают все: это крылатый реактивный снаряд «Фау-1» и ракета «Фау-2». Гитлер сказал: «Другой вид нового оружия обладает столь огромной мощью, что один удар таким оружием уничтожит все живое в радиусе трех-четырех километров». Это была последняя встреча Гитлера и Антонеску. И мы никогда не узнаем точно, что же имел в виду фюрер, упоминая четвертый вид оружия. Быть может, это был чистый блеф, рассчитанный на то, чтобы удержать в руках своего неустойчивого союзника. По иронии судьбы Антонеску дожил до взрыва первой атомной бомбы, Адольф Гитлер — нет.

Миссия Алсос

1

Пожалуй, во второй мировой войне ни одной разведывательной группе англичан и американцев не удавалось выполнять задание так удачно, как второй Миссии Алсос. За многие месяцы, прошедшие с 9 августа — дня ее появления во Франции, — штаб-квартира Миссии в Нейи превратилась в забитое до отказа хранилище документов, собранных на всех объектах, представлявших интерес для этой Миссии. Она располагала неограниченными транспортными возможностями, дополняемыми решительностью и напористостью ее членов. Ее военный глава, уже известный читателю полковник Борис Паш, имел при себе мандат, подписанной военным министром США Стимсоном, с приказом содействовать Пашу «всеми возможными средствами». Британские разведчики даже не смели мечтать о возможностях, которыми располагал Паш.

После неудачи, постигшей Миссию в Италии, было решено, что причиной являлось отсутствие в составе Миссии квалифицированных ученых и недостаточно четкое распределение обязанностей. В конце марта новый глава военной разведки США генерал-майор Биссел решил реорганизовать Миссию и обратился за содействием к генералу Гровсу и доктору Ваневару Бушу. Через несколько дней генерал Маршалл одобрил это решение. Теперь в состав Миссии включили группу ученых; это позволяло надеяться, что все упущенное военными по незнанию сумеют разузнать ученые.

На долю Паша оставалось военное руководство Миссией, а научное руководство возложили на доктора Сэмуеля Гоудсмита, имя которого уже упоминалось на страницах книги[42].

Доктор Самуэль Гоудсмит.

В одном из документов Гоудсмит был охарактеризован как человек, обладающий «некоторыми ценными качествами и развитым чувством долга». Он был одним из очень немногих крупных физиков, не имевших никакого отношения к американскому атомному проекту; более того, он даже и не знал о его существовании. И доведись ему очутиться в руках немцев, он ничего не смог бы рассказать им. Некогда, еще в Амстердаме, Гоудсмит увлекался криминологией и даже занимался ею в полицейской лаборатории. Незадолго перед назначением в Миссию Алсос Гоудсмит провел пять месяцев в Лондоне, куда его откомандировали из Радиационной лаборатории. А потому, узнав о новом поручении, Гоудсмит решил, что ему придется изучать немецкую радиолокационную технику. Гоудсмит был обаятельным и человечным, он свободно владел несколькими европейскими языками и, что важнее всего, лично знал множество европейских физиков. За несколько месяцев до назначения в Алсос он писал: «Я думаю, что даже и сейчас найдутся среди немецких физиков такие, кто все еще верит в мои дружественные чувства к ним». Вот все это и позволяло рассчитывать, что Гоудсмит сумеет разузнать такое, чего не смог бы кто-либо другой.

Гоудсмита вызвали в Вашингтон, в комиссию по проверке, и здесь, когда все закончилось; майор Фурман раскрыл ему истинную цель Миссии. Сам Фурман тоже должен был отправиться с Миссией в качестве личного представителя генерала Гровса, ему было предоставлено право непосредственно обращаться к высшим представителям властей в Европе, включая самого Черчилля и его советника Черуэлла.

В мае полковник Паш приехал в Лондон с целью подготовить устройство Миссии на континенте сразу же после высадки союзников. В это время Гоудсмит, приступивший к новым обязанностям 25 мая, начал подготовку научного персонала Миссии.

Им предстояло собирать научную информацию, затрагивавшую значительно более широкий круг вопросов, чем во время работы в Италии. Тогда Миссия интересовалась главным образом немецким урановым проектом и (в основном для маскировки) вела поиски материалов, связанных с некоторыми другими областями науки. Ныне Пашу и Гоудсмиту предстояло собирать информацию не менее чем о десятке различных научно-исследовательских направлений[43]. Гоудсмит и несколько других наиболее сильных ученых должны были сосредоточить свои усилия на немецких атомных разработках, организации немецкой науки и на министерстве Шпеера. К анализу документов, которые ожидались из Германии, власти привлекли около сорока самых выдающихся ученых.