Вирусный маркетинг

— Послушайте, я не знаю, что вам… у меня при себе денег нет, только одна купюра в двадцать евро… я обычный служащий и…

— Просто отвечай на вопросы.

Тип нервно кивает.

— Ты работаешь на «Фромм энд К°»?

— Нет.

— Не смей мне врать! Я только что видела, как ты вынимал их почту.

— Я… я на них не работаю, я получил задание от клиентов моего работодателя забирать письма из этого ящика и доставлять их на другой адрес.

— Кто твой работодатель?

Фридрих Хабер получает затрещину, край куртки вновь приподнимается, под ним поблескивает металл.

— Ладно, ладно… я работаю на маленькую фирму, которая занимается доставкой посылок, срочной корреспонденции и прочего. Все законно, клянусь вам. Я простой служащий, который вкалывает меньше чем за тысячу евро в месяц…

Иезавель пристально всматривается в него. Дешевая одежда, плохая туалетная вода.

Она вздыхает, и Натан успокаивается.

«Обычный служащий».

— Куда ты должен доставить письма?

Хабер немного расслабляется:

— Это я вам сказать могу, сейчас, секундочку, у меня записан маршрут.

Он достает из сумки черный блокнот и лихорадочно перелистывает страницы.

— Сат.

Иезавель старается припомнить, но имя ни о чем ей не говорит.

— Я должен доставить все Сильвии и Генриху Сат.

— Куда?

— Коттедж в центре города, в районе Фриденау-Шенеберг.

— Ты ездил туда раньше?

— Нет.

Она бросает на него недоверчивый взгляд.

— Клянусь вам, это правда.

Иезавель и Натан быстро переглядываются.

— Ты сразу отвозишь почту?

— Нет… сначала я должен заехать в офис.

В его голосе слышится волнение. Иезавель кивает, указывая на мобильный.

— Позвони им и скажи, что поедешь сразу.

Хабер колеблется. Но в итоге сдается. Как только он кладет трубку, Иезавель продолжает:

— Твоя «БМВ»?

Он утвердительно кивает.

— Подвезешь нас.

Натан паркует машину в десятке метров от «БМВ», на противоположной стороне улицы. Вероятно, в таком престижном районе два седана никак не будут выделяться на фоне окружающей роскоши. Шикарные дома, коттеджи, окруженные огромными ухоженными садами. Живущие здесь люди могут позволить себе доставку почты частной фирмой.

«И соблюдение полной конфиденциальности».

— Теперь я могу идти?

Иезавель, похоже, погружена в свои мысли. Она останавливает взгляд на Хабере, словно на каком-то ничтожном насекомом. Служащий делает шаг по направлению к своей машине. Иезавель выходит из задумчивости, раздается ее резкий голос.

— Ты остаешься с нами.

— Но я ведь вам больше не нужен…

Натан смотрит на нее с упреком.

— Мне жаль, Фридрих.

Под этим подразумевается:

«Мы не можем допустить, чтобы ты рассказал о нас своему начальнику, а тот предупредил клиентов».

— Если все пойдет хорошо, мы отпустим вас через несколько часов, не волнуйтесь… чистая формальность.

Видимо, ее слова не успокоили Хабера, чей взгляд перескакивает с лица Иезавели на ее руки и правую полу куртки.

Безразличная к его смятению, Иезавель берет брелок с ключами, который еще висит у него на пальце, и протягивает Натану с просьбой припарковать «БМВ» чуть подальше и присоединиться к ним у ворот.

«Можно подумать, она всю жизнь только этим и занималась».

Параноидальное окружение Сахара, в котором она выросла.

Когда он возвращается, ворота уже широко распахнуты, Иезавель велит заходить поскорее и закрывает за ним.

— Внутри никого.

Натан указывает на камеру слежения.

— Думаешь, они могут просматривать видео на расстоянии?

— Вряд ли… модель старая, возможно, в их отсутствие за домом следит частное охранное предприятие.

Она подходит ближе.

— Камера не включена, значит, они отлучились всего на пару минут.

«Или на пару часов».

— Они где-то недалеко.

Посыпанная гравием дорожка, ни одной лишней травинки, идеально подстриженные кусты многолетников, — они приближаются к входной двери.

— Не здесь.

Иезавель подталкивает перепуганного служащего.

— Безопаснее зайти сзади.

Обойдя дом, они оказываются в небольшом садике, окруженном изгородью из хвойных растений, которая защищает их от посторонних взглядов. Иезавель не ошиблась. В окне, под которым они стоят, регулярно мигает маленький красный огонек.

— Присмотри за ним, пока я буду заниматься сигнализацией.

Натану достаточно одного взгляда на Фридриха Хабера, чтобы убедиться, что тот ничего не собирается предпринимать. Бедняга дрожит от страха. Вид самозарядного пистолета часто вызывает подобную реакцию у нормальных людей. В мире жестокости, куда Натана погрузила Иезавель, стерта грань между нормальным и ненормальным. Рядом с Сахаром и Тексье Иезавель кажется совершенно обычной девушкой…

«А рядом с этим беднягой?»

Любой на его месте спрашивал бы себя, не сошел ли он с ума, не стал ли жертвой идиотского розыгрыша, как в том фильме Дэвида Финчера, где Майкл Дуглас оказывается вовлечен в зловещую игру без видимых правил…

«Как же он называется?»

«Игра».

«Снова игра…»

От размышлений его отвлекает глухой стук.

— Можно заходить.