Вирусомания

Однако даже лидеры общественного мнения, такие как Spiegel, Frankfurter Allgemeine Zeitung или Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung, не смогли назвать ни одного подобного исследования.¹³ Die Zeit просто написал на наш запрос: «Все первоисточники [исследования] можно легко найти с помощью [научных банков данных] DIMDI или Pubmed, а затем их можно заказать через [службу доставки документов] Subito. Например, эксперты из Института Роберта Коха или Национального исследовательского центра вирусных заболеваний в Риме [Институт Фридриха Лёффлера (FLI)] открыты для вопросов любого журналиста. А соответствующие публикации CDC и ВОЗ находятся в свободном доступе».

В ответ мы сказали Die Zeit, что методы исследования, о которых они упоминали, были нам очень знакомы, и мы только просили их любезно назвать то, что мы просили: конкретные исследования. Но ответа не было.¹⁴

Многие люди будут сбиты с толку этой информацией. Может ли общественность действительно предположить, что основные средства массовой информации (которые позиционируют себя как сторожевой механизм политических и экономических сил), подвергают критической фильтрации заявления медицинской промышленности и других заинтересованных групп, а не просто функционируют как мегафоны, укрепляя эту отрасль и печатая их рекламные сообщения?

Истерия вокруг H5N1 ясно дала понять, что СМИ опираются на слова и мнения истеблишмента, возможно, особенно в отношении медицинской науки. Это было также продемонстрировано в статье «Горькая пилюля», которая появилась, пожалуй, в самом значительном американском журнале средств массовой информации, Columbia Journalism Review (CJR) летом 2005 года. В этой статье подробно описываются многочисленные примеры того, как медицинская индустрия использует средства массовой информации для разыгрывания своего сценария современного маркетинга: сначала, изображая сценарии ужаса, создавая желание и спрос на лекарство – и, наконец, «чудодейственные вещества» приходят на помощь, принося из создателям баснословные прибыли.

Но журналисты не только наивно доверяют ведущим медицинским работникам. «Средства массовой информации слишком часто кажутся более заинтересованными в ажиотаже и надежде, чем в критической оценке новых лекарств от имени общественности», – отмечает автор CJR Труди Либерман. «[И] проблема резко возросла в последние годы, поскольку возросла прямая реклама для потребителя, обеспечивающая всё более высокие доходы от рекламы для средств массовой информации страны».

В 1980 году Big Pharma потратила в США всего 2 миллиона долларов на маркетинг и рекламу, но к 2004 году эта сумма выросла до нескольких миллиардов долларов в год. И «вместо того, чтобы стоять в стороне от этого явления и завоевывать доверие общественности», пишет Либерман, «пресса слишком часто оказывается втянутой в ту же маркетинговую сеть, что и врачи, научные исследователи и даже FDA, оставляя общественность без надежного сторожа.»¹⁵

H5N1: нет доказательств существования вируса и патогенного эффекта

Как и средства массовой информации, Федеральное министерство защиты потребителей Германии, правительственные министерства таких стран, как США, Канада и Франция, а также Всемирная организация здравоохранения твердо полагают, что H5N1 является «очень заразным» вирусом. Или, как выразился Энтони Фаучи (директор влиятельного Американского национального института аллергии и инфекционных заболеваний и один из выдающихся деятелей американской вирусной науки, который уже внёс решающий вклад в установление догмы о том, что ВИЧ = СПИД): «H5N1 – это бомба с часовым механизмом в ожидании взрыва».¹⁶ Позже, в сентябре 2006 года, Всемирная организация здравоохранения и Всемирный банк произвели расчёт затрат, объявив, что пандемия птичьего гриппа может стоить миру 2 триллиона долларов.¹⁷

Это слова со взрывной силой, что вызывает вопрос: могут ли эти власти, на которые опираются средства массовой информации в своих отчётах по H5N1, подтвердить неопровержимыми фактами свои заявления о пандемии птичьего гриппа, связанной с такими масштабными последствиями?

Мы направили Федеральному министерству защиты потребителей Германии (BMVEL) наши четыре главных вопроса, после чего получили следующий ответ: «Вы задаете очень конкретные вопросы, на которые в настоящее время министерство – мы просим вашего понимания – не может ответить так быстро». как было бы необходимо для вашего исследования.» Мы ответили, что у нас есть время, и нам хотелось бы только знать, когда можно ожидать ответа.