Вишенка в паутине (СИ)

Парень и сам не понял как за собственными мыслями и расслабляющей болтовнёй Роука оказался в какой-то подсобке борделя в кругу его тружеников и со стаканом хмельной бурды в руке. Отмечали, кажется, день рождения сидящего напротив здоровяка, мало ели, много пили, ржали и отпускали сальные шуточки по отношению друг к другу, клиентам и знакомым из прошлой жизни. Хьюмо вспоминать было нечего, поэтому он больше слушал, изредка отвечая на вопросы, и во время тостов понемногу отхлёбывал из стакана не очень крепкую, но довольно вонючую жидкость.

— Ещё год на четвереньках и на свободу с чистой совестью! — довольно басил именинник. — Эй, Замар, а тебе сколько осталось? Три? Ну, ничего доживёшь. Тебе вообще лафа, дамочки тебя любят. Дарт, тебе тоже три? Кто больше? Анвир? Роук?

— Пять. Пять грёбаных лет из семи, — зло усмехнувшись, отозвался черноглазый. — За один задрипанный ювелирный магазинчик и туповатого охранника…

— Да ладно, не прибедняйся. Это тебя взяли на алмазах, а до этого-то ты что воровал? — прыснул невысокий, сероглазый парень больше смахивающий на сказочного принца.

— Антикварные драгоценности…

— Видать, нехило так нагрёб, — подначил жилистый раб с лихорадочным блеском глаз и собранными в хвост выгоревшими волосами. — Мне за пытки меньше дали.

— И мне за поджог!

— А мне за халатность столько же!

— Нет, ну а всё-таки больше всех здесь у кого? — завертел головой солидно выпивший здоровяк.

— У меня, — подумав, подал голос Хьюмо. — Я в собственности пожизненно.

— А ведь точно! Эй, паря, а мы ведь про тебя и забыли, — хмыкнул длинноволосый. — Как хоть тебя звать-то? Сидишь тут как мышка…

— Хьюмо.

— Чего-чего?

В подвыпившей компании послышались нестройные смешки, которые впрочем, быстро угасли под выразительным взглядом Роука.

— Ну, расскажи, чего учудил?

— Авария с жертвами, — допив содержимое стакана, выдал Хьюмо.

Не сказать, что публика для разговоров по душам была подходящая, но уж какая есть…

— Да ладно… — недоверчиво сощурился сидящий по правую руку «принц». — За аварию пожизненно? Гонишь!

— Бывает такое, — неожиданно поддержал «поджигатель». — Но это надо больше десяти человек угробить и сильно не приглянуться судье.

— Странно, мальчик-то сладенький! — искренне возмутился загорелый шатен с лисьим разрезом глаз. — Может вовремя не дал кому?

— Зато теперь, небось, всем даёт…

— Малыш, а ты с кем?

— В собственности у хозяйки, но сейчас временно у хозяина.

То ли выпивка делала своё дело, то ли действительно что-то перегорело внутри. Хьюмо ловил себя на мысли что ему сейчас не страшно и не стыдно говорить на любую тему. А обижаться на подначки бордельных и вовсе глупо, они не со зла и не для того чтобы унизить. Просто для них это норма и неотъемлемая часть жизни.

— Вон оно как, значит, погулять отпустили, а вечером нагнут? — сочувственно протянул кто-то из присутствующих.

— Хозяин больше по девочкам, ко мне не лезет.

В небольшой комнатке, освещённой всего парой тусклых ламп, послышались с трудом сдерживаемые смешки.

— Совет тебе от бывалых, — пояснил общее веселье здоровяк, — не обольщайся. Знаешь, сколько сюда таких правильных ходит? Дом, жена с детишками, любовница… Ни капли в рот, ни сантиметра в жопу… А как до живых игрушек дорвутся, то им крышу напрочь сносит.

— Так что попу на ночь лучше смажь.

— А хочешь, мы тебе сами смажем?

— И растянем… мягонько, по-дружески.

— Ладно, ладно всё! Отстаньте от парня. Ишь, раздружились тут, — лениво гаркнул Роук. — Себе лучше разрабатывайте, а то через час смена начнётся.

— Так, а пыхнуть есть за день рождения Сурама? — глянув на время, компания тут же вспомнила о чём-то более важном и приятном.

— Есть… Вчера скинулись, Анвир принёс.

Под нетерпеливый гомон и подначивания по кругу пошла треугольная капсула размером меньше ладони.

— Что это? — поинтересовался Хьюмо, когда заполненная дымящейся жидкостью ёмкость дошла и до него.

— «Поцелуй желтоглазки», — усмехнулся Роук. — Не пробовал? Давай, вдохни пару раз. Хорошо будет.

Кладовщик

Хьюмо взвесил капсулу в руке и оглянулся на «поцелованных». В принципе, ничего страшного с ними не происходило. Как и раньше, они сидели за столом, доливая в стаканы остатки дешёвого пива, болтали… Разве что на посветлевших лицах теперь блуждали счастливые улыбки, а в глазах появился живой интерес.

— Трусишь, что ли? — поднял брови черноглазый. — Тогда отдай и ступай к хозяину. Не задерживай очередь.

Рабу для жёстких игр переживать о своём здоровье, наверное, глупо. Жить долго и счастливо всё равно не светит, так что… Почему бы и нет?

Холодный пар обжёг слизистые, лёгкие нестерпимо защекотало. Хьюмо закашлялся, мотая головой и вытирая выступившие слёзы.

— Вот так, носом дыши, и глаза медленно открывай, — напутственно вещал брюнет, придерживая парня за плечи и на всякий случай отбирая ёмкость. — На лампочки только не смотри, слишком ярко будет.