Вишневая ветка

— Обещаю, что не останешься одна. Сделаю все, что в моих силах, чтобы с тобой все было хорошо. — странно прохрипел он и отстранился. Заправил за ухо выбившуюся прядку и посмотрел на нее, даже с нежностью. Потом коротко поцеловал в лоб и встал.

— Пока отдыхай. — и ушел, закрыв за собой дверь.

Эх, знал бы он, чего именно сейчас хотелось Веронике. И явно не остаться одной. И ведь это было в его силах. Но не в желании…

* * *

Эдуард зашел к себе в комнату, и устало рухнул в кресло. Откинулся на спинку и прикрыл рукой глаза.

— Чуть не сорвался. Надо быть осторожнее.

Он вспоминал точеную фигурку, забившуюся на кровати и перепуганные глаза. Такая молоденькая и такая решительная. Почти как он сам. Ведь Ника четко представляла, что ее ожидает и смиренно принимала будущее, да еще и готова была бороться за справедливость.

А какие глаза у нее — бездонные серые озера, в которых так хочется купаться.

И сколько нежности в них и доверия. Но достоин ли он? Она верила ему и ждала помощи. Разве мог он ей отказать?

А еще, у нее еле заметные веснушки, как маленькие искорки. Она так забавно морщит носик, когда злится. И как приятны на ощупь медные локоны, отливающие золотом под лучами солнца.

И ведь еще бы чуть-чуть, если бы дал слабину, если бы не опомнился… Поцелуй обязательно бы случился.

У нее ослепительная улыбка. Интересно, какого вкуса ее губы?

Она бы ответила. Он уверен. Слишком очевидно ее отношение. Еще молода и неопытна. Совершенно не умеет скрывать своих эмоций. Он видел, как она на него смотрит, исподтишка. Даже не подозревает, что он делает то же самое. Замечал, как она поддавалась на его нечаянные ласки. Это притом, что у нее есть жених. Эх, похоже, когда все закончится, жениха у нее больше не будет. Она не из тех, кто хватаются за первого встречного только для того, чтобы был. Да и не нужен он ей. Она достойна самого лучшего. Не его.

Как же Эдик жаждал слышать свое имя, произнесенное с придыханием ее милым ротиком.

И ему было жаль. Жаль уводить у нее все это. Он чувствовал себя виноватым. Он старше, опытнее. И он — мужчина. В первую очередь он должен держать себя в руках.

А еще она самоотверженная. Вон как его спасать кинулась, не оставила посреди пещеры. И какие нежные пальчики, что так аккуратно касались его груди. И пусть он сам нестерпимо желал до нее дотронуться, приласкать, узнать какая у нее на ощупь кожа. Неважно. Он не должен давать повода.

Как же он разозлился, когда она постучалась в его дверь ночью. На себя, не на нее. За то, что позволил себе лишнего в тот день. За то, что еще не успел прийти в себя, и не хотел видеть ее, боясь сорваться. А потом дико разрывалось сердце, слушая ее всхлипы в ванной и ненавидел себя за это. Хотелось ворваться внутрь, обнять и утешить. Лишь бы не плакала. Даже незаметно послал расслабляющие потоки в воду, чтобы успокоилось ее сердечко.

Она, наверное, шикарна в банном халате с раскрасневшимися от горячей воды щеками.

Он понимал, что невольно ранил ее.

Нужно как можно скорее закончить дело, и тогда они уже больше никогда не увидятся.

Нельзя.

Он мужчина и не должен позволять себе лишнего.

У него нет права на нее.

* * *

Ближе к вечеру Вероника решила спуститься вниз, потому что тошно было сидеть в четырёх стенах, да еще и без телевизора и интернета. Хоть поговорить с кем. Эдика видеть не хотелось.

Так никого и не встретив на своем пути, зашла на кухню и замерла на пороге.

За столом сидел, аппетитно уплетая ужин, внушительных размеров молодой мужчина. Эдакий медведь. Наверняка маг из охраны, иначе не объяснить.

Пытаясь решить, сделать ли вид, что все в порядке и войти или быстро ретироваться и не мешать человеку кушать, она на несколько секунд зависла на пороге.

— Да заходи, не бойся, не съем, — хмыкнул мужчина. При этом один уголок губ взлетел в веселой улыбке. — шеф потом, пожалуй, голову открутит.

Ника прошла, налила воды в стакан и присела рядом за стол.

— Приятного аппетита. Не хотела мешать. Не думала, что тут кто-то есть.

— Тетя Зина нас подкармливает. Добрейшая женщина. Мы по одному, сразу всем пост оставлять нельзя.

— Всю ночь дежурить будете?

— Сколько понадобится.

— И часто у вас такие ночные дежурства?

— Бывает.

— Надеюсь, семьи не страдают? Сам ведь женат. — спросила Ника, заметив обручальное кольцо на пальце.

— Да нет. Это работа. Да и мы не скрываем ее. А с девушками так и того проще. Тем более это же не постоянно, да и меняемся мы.

— А ваш шеф?

— А что шеф? — хитро посмотрел на нее медведь.

— Ну, у него же, наверное, тоже кто-то есть. А он со мной возится. Мне неудобно.

— Ну вот у него бы и спросила. — хмыкнул в ответ, хитро при этом улыбнувшись, — Да нет у него никого, не волнуйся. Хотя, чую скоро появится.

Что он имел в виду? Опять ту зеленоглазку? То есть Эдик надеется на их примирение? Под хитрым взглядом стало неловко, и Ника постаралась перевести разговор.

— Как хоть Вас зовут то?

— Максим. А ты Вероника, знаю. Приятно познакомиться. Давай лучше на ты, не такой я уж и старый. — и протянул огромную лапу.

— Давай. Скажи, и часто у вас такие передряги и бедовые клиенты бывают?