Виски для пиарщицы (СИ)

- Ты же сказала – застрелиться?

- Какая тебе разница? Теперь уже всё равно.

О'кэй. У меня будет потрясающий труп, проймёт даже самого невозмутимого патологоанатома – череп вдребезги (кирпичная стена), живот вспорот (харакири), в груди – пятнадцать огнестрельных ранений (все смертельные). Вот что бывает, когда у тебя вдруг жестоко, без предупреждения отбирают самое драгоценное – любовь.

На кухне вместо самурайских мечей, используемых для ритуального самоубийства, Соня достала бутылку вина и бокалы.

- Вино не поможет, - я в отчаянии помотала головой.

- А больше ничего не осталось. А, ещё есть виски. Будешь?

- Нет. Мне утром на работу.

- И ты ещё собираешься на работу? – изумилась бабуля.

- Да, пойду, - упрямо пробормотала я сквозь пелену слёз. – Вчера целый день пропустила.

- Да ты рыдать будешь до утра!

- А утром пойду на работу. Бабуля, что делать? Я звонила, он не берёт трубку.

- Вот и хорошо, что не берёт! Что ты ему скажешь? Будешь жалко оправдываться, что тебя подставили, а на самом деле ты хорошая девочка? Ты хорошая девочка. Самая лучшая. Но доказывать это бесполезно.

Бабуля права. Если дозвонюсь – буду извиняться, захлёбываться торопливыми объяснениями, понимая, что поверить в мои слова невероятно трудно… У Виктора перед глазами те же самые фото, что и у меня. Возможно, у него их даже больше. Если судить по этим фотографиям, я самая настоящая шлюха…

Как и его бывшая. Повезло же парню - из огня да в полымя…

Соня налила себе второй бокал вина. Она выглядела такой же несчастной, как и я.

- Какая же гадина так тебя подставила?

Я сидела у стола, обхватив себя руками, и раскачивалась из стороны в сторону. Бабуля закурила новую сигарету, снова взяла мой телефон, полистала фото и душераздирающе вздохнула.

- А если Витя сам всё это и организовал? – жалко всхлипнула я.

- Что организовал? – испугалась бабуля. - Приставил к тебе соглядатая? Какой кошмар! Нет, не может быть… Витя не такой. Он же славный мальчуган, он добрый, благородный. С детками возится. Я так его люблю. Нет, нет, не хочу даже и мысли такой допускать… Бли-и-и-ин! Думаешь, он нанял частного детектива?!

Нет, я не хочу в это верить… Если заранее отказываешь в доверии, то зачем вообще начинать отношения? Шпионить, подсматривать – это отвратительно, даже если делается не напрямую, а через посредника…

Но откуда мне знать? Возможно, до этого момента я идеализировала Виктора. Так его любила, что была готова видеть только хорошее. Мы не живём вместе, общаемся на расстоянии - кто знает, может, я всё придумала, нарисовала волшебный образ?

- Будем надеяться, что гипотеза не верна, - заявила бабуля и налила себе третий бокал вина. - Но раз у Вити эти фотографии – значит, возможность шпионажа тоже нельзя исключить. Нет, не хочу думать, что Витя такой урод. Он славный. Лучшей партии для тебя и не придумаешь. Как вы друг другу подходите! Красивые, яркие, трудолюбивые! Если бы вы поженились, я была бы спокойна – моя Риточка хорошо пристроена… Я с ним на машине каталась, блинчики ему жарила. Я уже мечтала о правнуках. Но если Витя опустился до такой гадости – заказал слежку – то лучше сразу вычеркнуть его из сердца. Пусть катится куда подальше.

Я поднялась со стула.

- Скину на компьютер.

- Зачем? Хочешь полюбоваться во всех подробностях?

В своей комнате я подключила смартфон к ноутбуку и перекинула фотографии с одного устройства на другое. Все снимки были отличного качества – чёткие, ясные, в хорошем разрешении. Возможно, их действительно делал профессионал, вооружённый мощной камерой.

Вот я стою на крыльце подъезда и снизу вверх посматриваю на высокого вальяжного Андрея Борисовича. А в другом кадре он крепко меня обнимает. Склонил голову к моему лицу – очевидно, целует.

Но я-то прекрасно знаю, что в следующий момент вырвалась из цепкого захвата и грозно отчитала директора за глупую выходку…

Вот мы с Болатом у входа в гостиницу, нас ярко освещает прожектор. Уже стемнело, казахский коллега привёз меня в отель после поездки по городу. Я была ему благодарна за интересную экскурсию и за то, что не пришлось общаться с моим наглым директором. Болат на мгновение сжал мои плечи в прощальном жесте – это продолжалось одну секунду! Но в кадр попало именно это мгновение, и получилось, что мы с Болатом ласково обнимаемся на пороге гостиницы и, возможно, сейчас отправимся наверх - в номер.

Ужасно.

А вот мы с директором в Доме архитектора… Господи, кто же знал, что это проклятое платье настолько прозрачное! Дома в зеркале оно казалось очень приличным, достаточно строгим, всё декольте было затянуто плотной сеткой. Но в ярком свете хрустальной люстры от этой сетки ничего не осталось, она словно растворилась, более того, подчеркнула рельеф! Андрей Борисович почти лежал на мне и жадно смотрел на мою грудь. Да, помню, в тот момент он показывал мне фотографии внуков...

- Да, на компьютере гораздо лучше видно. Чудесное платьице! Какая прелесть! – воскликнула бабуля, рассматривая картинку на экране. – А почему ты его раньше не надевала?

- Я его изрежу! – зло бросила я.