Високосный, 2008 год

Вскоре явилась и сама взволнованная, раскрасневшаяся и запыхавшаяся начальница. Немного отдышавшись и выслушав все версии, она направилась с Алексеем в «тёмную» комнату. И почти сразу с радостным визгом вернулась обратно:

– «Деньги нашлись! Платон был прав!».

Но самое удивительное, вскоре Алексей полез во второй сверху ящик стола начальницы и с удивлением вынул оттуда те самые 2400 рублей Платона. Вот это да! Платон сразу понял, что злоумышленник, будь то Гудин, или Ляпунов, испугался, что в случае чего на него повесят ещё и эти несколько сотен тысяч из сейфа, и решил по мелочам не рисковать.

Так Платон окончательно и не понял, кто это. Но Гудин периодически вспоминал этот случай, греша на Алексея.

Тогда Платон саркастически отвечал ему на эти возможные действия Алексея, тонко подразумевая самого Гудина и возврат злоумышленником поначалу утаённых денег:

– «Если фортуна отвернулась от тебя, то, хотя бы, поимей её сзади!».

Дома Платон снова сел за компьютер. Отбиваясь от электронной почты сына, он невольно пришёл к выводу:

Кто стучится в комп. ко мне
С рожей Аськи на стекле?
Это он… (это понт)
Мой компьютерный Beau monde!

Глава 2. Ожидание лета.

Начавшийся в марте, после окончания лыжного сезона, сильный кашель заставил, вконец замучившегося Платона, в начале мая временно прекратить приём своих лекарств от ревматоидного полиартрита, имевших множество побочных действий, в том числе и в виде астмы и кашля. Одновременно он начал искать возможные причины этого кашля.

Жена Платона Ксения приняла в этом, естественно, самое деятельное участие. В своём анализе и умозаключениях она зашла даже очень далеко:

– «У тебя кашель, скорее всего от… мозгов!».

– «Так может тебе на эту тему докторскую защитить?!» – поинтересовался муж.

Даже в зрелом возрасте Платон иногда относился к жене, как к сопливой девчонке, прощая ей редкие ошибки, шалости и едкие высказывания.

Всё началось с поликлиники по месту жительства. Платон теперь посещал её только вечерами после работы. Его внимание привлёк контингент посетителей. Это были почти одни женщины, причём пожилого возраста. У него невольно мелькнула мысль, что, как по Гоголю, редкий мужчина дойдёт с жалобой на здоровье до врача. Или вообще … доживёт до этого.

А тем временем в России вступил в должность новый президент, и Платона осенило: Из Питера приходит не только погода, но и… президенты! Что теперь будет с Россией?! Надеюсь на лучшее. Для этого теперь есть все основания. Хотя мы никогда богато не жили, да и привыкать не стоит!

Холодным и дождливым маем, Платон дописывал последнюю главу своего романа-эпопеи. Природа словно решила не мешать писателю, не соблазнять его хорошей погодой.

И в этом автор видел знак судьбы! В этот момент он подумал про себя: настоящий воин воюет и … в поле!

Теперь у Платона вечерами появилось больше возможности сидеть за компьютером, так как жена Ксения стала реже сидеть в «Одноклассниках».

Более того, она и несколько успокоилась по поводу излишне большого количества молодых и красивых женщин, влезших на страницу к Платону, где на фотографии 1976 года он выглядел почти, как Ален Делон.

Приехавшая из отпуска в Египте, Нона посоветовала Платону:

– «Платон! Тебе надо обязательно съездить в Египет!».

– «Зачем? На крокодилов я и здесь насмотрюсь!» – пошутил Платон, кивая на Надежду и Гудина.

Позже он уточнил Ноне:

– «Да Надька всё поёт: поезжай в Египет! А сама ведь не пустит, если даже в поликлинику сходить – проблема!».

Но трения в отношениях между Платоном Петровичем и Надеждой Сергеевной заключались и в другом.

Как женщина, чувствуя критическое и даже иногда насмешливое отношение Платона к её высказываниям, Надежда часто неуклюже пыталась обелить себя в его глазах. И иногда дело доходило просто до смешного. Платон часто по пути на работу отоваривался в ближайшем магазинчике, покупая себе еду к обеду. Он это делал, чтобы сэкономить время, и чтобы его, как мальчика, не посылали за кормом для всех, – что он считал уделом Гудина. Когда Надежда узнавала об этом, она немного расстраивалась и часто сама ходила за прикормом.

– «Вот, видишь? Я, как честный и порядочный человек, купила еды на всех!» – с укором как-то объявила она Платону.