Вита. Книга 1

Где-то в самом конце тропинки мигал, проглядывая сквозь редкую листву, желтоглазый фонарь. Ева чувствовала, как её охватывает дрожь. Хотелось бы списать это на промозглый осенний вечер, но тёмная пустая аллея внезапно показалась опасной и пугающей.

Мне жаль, что всё закончится печально. Мне правда жаль. Взгляни на небосвод – Пока ещё видны огни Самайна Видны огни... [1]

Песня оборвалась на полуслове. Смолк цокот её каблучков. И в шелестящей дождём тишине Ева отчётливо услышала, как гулко забилось её собственное сердце.

Что-то там, впереди, напугало до мурашек. Она остановилась, пытаясь разглядеть и понять, что там шевелится впереди, скрытое тенью облетевших кустов.

Первая мысль – собака. Но нет, это был человек. Только на четвереньках.

Ева, наконец, позволила себе снова дышать. Должно быть, какой-то пьянчуга переусердствовал, отмечая «традиционный русский праздник» Хэллоуин. Передвигаться на своих двоих он оказался уже неспособен и теперь барахтался в луже, безрезультатно пытаясь встать.

Это даже издалека выглядело неприятно и отталкивающе, и Ева замерла на месте, обернулась с тоской. Но позади, как назло, не оказалось ни одного прохожего. Другой дороги нет, придётся пройти мимо этого неприятного субъекта, что корчится в грязи на асфальте. Не стоять же тут целый час в ожидании чуда.

Ева поправила сумочку на плече, стиснула тонкий ремешок, прикусила губу и решительно двинулась вперёд.

Она мысленно успокаивала себя тем, что человек, который даже не может самостоятельно подняться с земли, вряд ли способен причинить ей какой-то вред. Если вдруг сунется, достаточно будет его толкнуть, и он снова неуклюже развалится на дороге. Но страх и тревога уже настолько овладели ею, что она была готова броситься мимо пьяного со всех ног. Так ей казалось...

Но ноги отказали и приросли к земле.

К тому, что она увидела, Ева оказалась совершенно не готова.

Сначала подумалось, что это тоже шутка от любителя Хэллоуина. Пьянчуга, заслышав её торопливые шаги, прекратил свои конвульсивные подёргивания, вскинул голову. И даже в вечернем сумраке Ева разглядела жуткую перекошенную звериную морду. Уродец напоминал персонаж из старых ужастиков – такой вот нелепый грим, который на экране смотрелся немного смешно, а вот на тёмной, вечерней, пустынной улочке испугал до полусмерти.

Она всё ещё цеплялась за спасительную мысль, что это дурацкая праздничная маска, и острые когти, которыми мерзкая тварь царапает асфальт, разумеется, тоже накладные. Но когда странное дёрганое существо утробно зарычало, Ева завизжала так, что сорвала голос.

Оглушительный вопль не напугал отвратительную тварь, а, кажется, лишь спровоцировал. Продолжая урчать, как рассерженный кот, жуткий монстр пригнулся, готовый атаковать.

Ева попятилась, вжавшись спиной в забор, не спуская глаз с неизвестной твари. Ей бы кинуться со всех ног прочь… Ведь, буквально ещё десять-пятнадцать метров, и закончится эта тропинка-ловушка, а там дорога, перебежать её, и вот он – родной двор.

Но Еву словно пришпилило к металлической решётке, оплетённой кустами.

И вот, в тот миг, когда неповоротливая с виду, странная тварь вдруг пружинисто прыгнула в её сторону, будто шустрая блоха, в тот миг, когда ошарашенная происходящим Ева уже почти простилась с жизнью, в воздухе вспыхнуло что-то, словно молния блеснула, или яркий прожектор скользнул лучом, и тело вздрогнуло от беззвучной ударной волны.

Тварь отлетела в противоположную от Евы сторону, впечаталась в забор так, что железные прутья прогнулись и задребезжали жалобно.

­­– Яр-р-р-ру! – клич раскатился в тишине, угрожающий, похожий на звериный рык.

Тварь, заскулив, прижала морду к земле, словно пёс, которого пожурил строгий хозяин, попятилась от надвигавшейся из сумрака высокой сияющей фигуры.

Ева могла бы поклясться, что видела сейчас нимб над головой спасшего её человека, а ещё сияла белым заревом его вытянутая вперёд рука, с растопыренными пальцами.

Ева смотрела на всё это, как во сне, перестав понимать, что вообще происходит.

Покорность жуткого существа оказалась просто уловкой. Уже через секунду оно метнулось в атаку снова. Второй раз полыхнуло так, что пришлось зажмуриться. Тварь взвыла, проехав по асфальту, и опять врезалась в забор.

Переставшая сиять звёздным светом рука вцепилась в Еву. Она с изумлением сообразила, что привидевшийся ей нимб – это всего лишь светлые волосы в лучах уличного фонаря.

– Бежим! ­– скомандовал вчерашний "маньяк" и потащил прочь так стремительно, что пришлось подчиниться, хоть ноги и заплетались до сих пор.

У дороги они оказались в одно мгновение. На обочине стояла какая-то крутая чёрная тачка с распахнутой настежь дверью. Эрих мгновенно толкнул девчонку внутрь, захлопнул дверцу и, прежде чем она успела пикнуть хоть что-то, блондин уже был за рулём.