Vita Longa. Четыре измерения

— Хочешь меня поддержать, — еле улыбнулась Рита, — я не стою этого. У тебя замечательная внучка! Я очень привязалась к ней и была готова умереть, лишь бы спасти ее. Знаешь, после всей той истории с чернобыльцами и жертвоприношением, когда Зоя выжила, я на миг представила, что смогу быть частью этой семьи. Твоей семьи. Я хотела бы стать Катюшке пусть и не родной, но бабушкой. Я, как никто другой, понимала твою внучку и могла бы многому ее научить. Но и тут моим мечтам не суждено было сбыться. Нет, я не виню Никоса. Я даже не говорила ему о своих желаниях. Тема детей у нас запретная. Мы не хотели ранить друг друга, старательно обходя эти разговоры, — Рита опять тяжело вздохнула, и снова ручьями потекли горькие слезы. — Но мне стоило попробовать поговорить, а я струсила. Из-за этого Зоя лишилась своей настоящей любви, а Катюшка — возможности жить в родном измерении. Мейджер все решил один, даже не посоветовавшись со мной. Я ведь была уверена, что Зоя сама выбрала путь забвения. Все было бы совсем не так, если бы я не выпустила ту ситуацию из-под контроля, — Рита прерывисто выдохнула. — Я вообще много чего упустила из виду просто потому, что решила, что главное сделано и можно расслабиться, — задумчиво проговорила она, встав с колен и отряхнув юбку. Ее лицо приобрело привычное холодное выражение. Рита пристально посмотрела на выбитый на могильной плите портрет подруги и, приподняв подбородок, добавила: — Но я жива!

В кармане зазвонил мобильный, и, сделав глубокий вдох и выдох, Рита сняла трубку.

— Профессор Тори, — зазвучал неуверенный голос Миланы, — сегодня вечером я иду на круглую поляну.

— Хорошо, я поняла, — ровным голосом ответила Рита, как будто и не было получасовой истерики.

***

— Николай Викторович, вы только посмотрите на эти показатели тестостерона и адреналина, — взволнованно говорила Марина, показывая пальцем на колонки с цифрами. Ее инвалидное кресло было плотно придвинуто к широкому рабочему столу Светлова. — Ваша шутка о том, что Зоя может спалить все НИИ, в свете этих данных совсем несмешная. Я не знаю, как она себя контролирует. Это просто за гранью человеческих возможностей.

— Но Зоя особенный человек, — задумчиво потирая лоб, ответил Николай Викторович, внимательно следя за пальцем говорящей.

— Может, вы поселите меня в ее домике? — предложила старший лейтенант Берклий, расположившаяся в кресле слева от Марины. — Я и так почти все время за ней наблюдаю, а живя рядом, смогу лучше контролировать.

— Дора, ты вряд ли сможешь ее остановить, если она захочет разрушить все вокруг. А вот пострадаешь наверняка, — задумчиво покачал головой Светлов.

— Вита Лонга вообще никто не сможет остановить, — тяжело вздохнула доктор Кожевникова, поерзав на своем месте.

— Как же ей непросто сейчас, — сочувственно выдохнула Марина, — Зоя никогда не была агрессивной. Нужно что-то придумать, чтобы помочь ей, как-то снизить гормональные показатели.

— Все, что я могу придумать, это сообщить о сложившейся ситуации полковнику Фортиусу, — поморщилась Ангелина Марковна.

Марина из-под опущенных ресниц бросила беглый взгляд на Светлова. Он недовольно кивнул головой.

— Дорофея, твоя зона ответственности. Что скажешь? — спросила доцент Ярцева.

— Ситуация тяжелая. Я все-таки пока пожила бы с ней и не беспокоила полковника. Очень уж он нервно реагирует на упоминания о Вита Лонга, — проведя вспотевшими ладонями по камуфляжным штанам, высказала свое мнение старший лейтенант Берклий. — Николай Викторович, придумайте мне какую-нибудь простенькую должность, я, к сожалению, ни в химии, ни в биологии не сильна.

— Что-нибудь придумаем, — задумчиво ответил он. — Но я беспокоюсь за твою безопасность.

***

Зою в очередной раз мучил вопрос, для чего же ей Светлов доверил этот проект? И чем дольше она видела недовольное лицо Юли, тем больше ей хотелось задать этот вопрос Николаю Викторовичу.

Зоя прекрасно справлялась со своей работой, отчего старшего специалиста явно корежило. Холодное игнорирование начинало перерастать в ядовитые замечания. Правда, две другие девушки Юлю в этом не поддерживали, но и Зое тоже не благоволили. Не желая усугублять ситуацию, Зоя просто отмалчивалась. Каких усилий ей это стоило!

Но сегодня Юля была особенно придирчива. После вечернего неприятного разговора с мужем надуманные замечания старшего специалиста воспринимались особенно болезненно. Внутри Зои все клокотало, скапливающаяся энергия давила на грудную клетку, а желание нахамить так и рвалось наружу. Дождавшись обеденного перерыва, она вместо столовой направилась на четырнадцатый этаж. Зоя вовсе не собиралась жаловаться на взъевшуюся на нее начальницу, так как считала это ребячеством. А вот спросить Николая Викторовича, за какие заслуги ей был доверен именно этот проект, она очень хотела.