Vita Nostra

Лил дождь. Вода шелестела в сточных трубах. Сашка, перерыв чемодан, поняла вдруг, что приехала на учебу летом, в джинсах и футболке, и ворох одежды, что запихивала в чемодан мама (вопреки громким Сашкиным протестам), ворох, казавшийся громоздким и ненужным – не только необходим, но даже и хлипок перед лицом наступающих холодов.

Куртка. Шерстяной свитер и еще один, полушерстяной. Вязаные носки. Тонкие рейтузы, чтобы натягивать поверх колготок. Несмотря на заклеенные окна, в общаге было промозгло и холодно; опять отключили горячую воду. Мыться приходилось в тазах, а воду греть на кухне в большой кастрюле. Белье на холодных трубах не высыхало ни за ночь, ни даже за сутки.

«Вообразите две сферы, большего и меньшего диаметра. Мысленно разместите первую внутри второй, с таким условием, чтобы диаметр обоих сфер не изменился…»

Делать эти упражнения оказалось еще хуже, чем читать бессмысленные параграфы и учить на память белиберду. Портнов раздал задачники всей группе «А», еще через день – группе «Б». Кроме того, каждому первокурснику достался новый текстовой модуль с цифрой «два» на обложке, каждый день приходилось читать и учить параграфы. Английский, история, философия – все шло прахом, ни на что не хватало времени. Только физкультура, где добрый Дим Димыч вместо кроссов и нормативов предлагал первокурсникам баскетбол, волейбол и спортивные танцы, была просветом в бетонной стене зубрежки.

Контрольный Сашкин день – суббота – приближался неумолимо, из пяти упражнений она худо-бедно научилась делать два. Закрывая перед сном глаза, она видела в темноте все эти сферы, спирали, трубы, никак не желавшие проскальзывать сквозь другие, меньшего диаметра; от упражнений чесались глазные яблоки и першило в горле.

– Саня, мы тут мужиков посылаем за водкой, – сообщила Оксана, вернувшись из кухни. – Давай денежку, и тебя возьмем в коллектив. А то задубела совсем.

– Я не пью водку.

– Ну, разбавь пепси-колой.

– Слушай, мне завтра пять упражнений сдавать, а я…

– От работы кони дохнут. Ночью доучишь. Пошли к нам, греться будем!

Сашка заколебалась.

– А можно, я Коженникова приведу?

– Приводи! Только пусть что-нибудь захватит из жратвы там, из выпивки. Мы на кухне второго этажа, велкам!

Лиза сидела за письменным столом перед раскрытым задачником. Глаза ее, не отрываясь, смотрели в одну точку. Возможно, в этот самый момент она выворачивала наизнанку воображаемые сферы.

А может, вспоминала о чем-то. Сашка не решалась с ней заговаривать с тех самых пор, как заново обрела дар речи.

Костя, простуженный и вялый, сопротивлялся недолго. Его соседи-второкурсники пьянствовали где-то в своей компании, в тумбочке одного из них нашлась банка кильки в томате.

– Я Захару потом отдам, – пообещал Костя не то Сашке, не то сам себе. – Пошли.

На кухне было дымно и даже жарко.

– Группа «А» пришла! – крикнула Оксана, подбирая со стола два чистых пластиковых стаканчика. – За вечную дружбу между нашими группами, первыми буквами алфавита!

Костя выпил полстакана водки и осоловел настолько, что тут же потребовал добавки. Банку кильки вскрыли ржавым консервным ножом, и она пошла по рукам: алюминиевой столовской ложкой вылавливали дохлых рыбок из глубины кроваво-красного соуса, выкладывали на толстые ломти ржаного хлеба, подлива растекалась кровавой лужей, банку передавали дальше. Сашка и Костя, соорудив себе по бутерброду, уселись на еле теплую батарею. Сашка отыскала на столе бутылку с пепси-колой и разбавила водку в своем стакане: получилось сладкое, в меру алкогольное пойло.

– Не жалею, что живу я часто с кем придется, только знаю, что в один из самых лучших дней… – красиво и надрывно пел парень из группы «Б», Сашка знала, что его зовут Антон, а фамилию никак не могла запомнить.

Ее повело.

В теплой кухне, с килькой в зубах, в клубах сигаретного дыма, она ощутила себя свободной. И, соответственно, счастливой.

Костина рука опустилась ей на плечо.

– Все вернется! – нестройными голосами пели девчонки. – Обязательно еще вернется! И природа! И погода, и тепло друзей!

Сашка обняла Костю изо всех сил. Сейчас это был самый близкий ей человек. Ближе мамы. Потому что маму уже стыдно так обнимать, а у Кости сильные руки с большими ладонями и ребра прощупываются сквозь свитер. Сашка вспомнила, как еще год назад мечтала сидеть вот так, в компании, рядом с парнем, обнимать его, пить из пластикового стаканчика и петь, и смеяться…

– Люди! – крикнул кто-то, влетая в кухню. – В душевой горячую воду дали!

«Люди» отозвались радостным ревом, как толпа болельщиков на стадионе. Костя наклонился к Сашке и поцеловал ее в губы. Сашка попыталась было уклониться – ей в первую минуту было неприятно – но потом смирилась.

А еще через минуту поняла, что ей нравится.

– Ты что, ни с кем не целовалась?!