Витамин любви

– На улице, – предположила Глафира и тут же отказалась от своего предположения: – Хотя, нет, не думаю. Понимаешь, у них были такие отношения… Как бы это тебе сказать… Словом, мне почему-то думается, что он был вхож в их дом, он знал, кто она такая, из какой семьи, и только поэтому, встречаясь с ней, он чувствовал себя в безопасности. Только зная семью Тины, можно жить с ней, несовершеннолетней, и не бояться, что тебя посадят.

– Думаешь, приятель ее отца?

– А почему бы и нет? Или… или приятель мачехи. Мы же ничего не знаем о ее прошлом.

Глафира бросилась к телефону, позвонила в информационный центр, где работал их нештатный и тайный сотрудник Леша Мезенцев.

– Леша, привет! Записывай. Лариса Неустроева. Мне нужно знать фамилию ее бывшего мужа…

Через полчаса позвонил Мезенцев.

– Записываю… – Глафира сверкнула глазами и, сияющая, посмотрела на Лизу, словно заранее зная, какую именно фамилию продиктует ей Леша. – Изотов… Пишу-пишу. Изотов Геннадий Александрович. Вот спасибо тебе большое! Родина тебя не забудет, Лешечка!

Лиза подняла большой палец в знак одобрения и восхищения.

– Ты молодец, Глафира! Но почему? Что натолкнуло тебя на мысль, что Изотов – не случайный человек в жизни Тины?

– Говорю же! Он так спокойно развлекался с ней потому, что знал ее семью. Знал, что там живет его бывшая жена, которая при случае может как-то повлиять на Тину, понимаешь?

– Но мы же не знаем, в каких отношениях была Лариса со своим бывшим мужем?

– Не могу тебе объяснить, почему мне это пришло в голову. Но вот чувствовала, что они познакомились не случайно. Понимаешь, если бы раз-другой встретились и разбежались, а так… Они постоянно встречались, потом Изотов познакомил Тину со своим другом – Сыровым. Значит, был уверен, что с Тиной можно не переживать, что она на них донесет. Им так удобно было – всем троим.

– Но если обоих убили… И Милу… – размышляла Лиза. – Значит, был и кто-то еще, кто знал и Сырова с Изотовым, и Милу, и Тину. И этого человека мы с тобой должны вычислить, понимаешь? Это он, как мы с тобой уже говорили, и это не Лена.

– Кстати, что там с Леной?

– Все нормально. У нее алиби на момент убийства Сырова с Изотовым. Она была у своей сестры, у Нади.

– Но Надя могла и покрывать свою сестру.

– Тем не менее Лена сейчас дома, и я с ней не так давно разговаривала. Конечно, она находится в угнетенном состоянии, ей сейчас очень тяжело, ведь она такое узнала о своем женихе… Зато сейчас она свободна… А еще она в восторге от следователя, который ведет ее дело. Говорит, что давно не встречала таких благородных и умных мужчин. Ладно, поехали дальше. Итак. Что мы имеем? Два трупа – любовники. Мила плюс ее соседка. Лена – вне подозрения. Та простыня, что мы взяли в квартире Казанцевых, с постели Милы, – абсолютно чистая. Других использованных простыней в квартире не обнаружилось, они все перестираны. На нижнем белье Милы, которое мы забрали из ее шкафа, правда, сохранились биологические следы Сырова, думаю, она просто забыла бросить эти трусики в корзину… Но это лишний раз доказывает то, что Сыров был ее любовником.

– Получается, что ни Сыров, ни Изотов не убивали Милу. Но кто же тогда этот неизвестный и что он хотел доказать этим убийством?

– Не доказать. Возможно, защитить. Тину.

– А может… это…

Но Глафира не договорила. Раздался звонок. Мирошкин. Новость, которую он выдал, запыхавшись, словно бежал, была настолько неожиданной, что Лиза, которая редко поддавалась эмоциям, когда речь шла о подобных вещах, закрыла лицо руками и чуть не заплакала.

– Где ее нашли? – наконец спросила она, придя немного в себя.