Витаминка

Открыв двери, Тая недовольно приподняла бровь. Напротив неё на цветном коврике стояла рыжая кошка и недвусмысленно выгибала спину. Её кошачий взгляд был полон печали и призыва. Хозяйка равнодушно, но беззлобно отпихнула животное ногой и зашла в комнату. Обходя однокомнатную квартирку привычным маршрутом, насыпала горстку зерен канарейке по прозвищу Дункан Маклауд, покормила парочку толстых ленивых хомяков с немудреными именами Седьмой и Восьмой и снова оглянулась на печальную кошку, воркующую, словно голубь.

– Ну и что с тобой делать?

Животное красноречиво промолчало, но хвост нервно хлестал из стороны в сторону, ни дать ни взять тигр в цирке.

– Наврали с таблетками, кажется, только хуже стало, – тут Тая заметила разбитый цветочный горшок и разрытую землю на полу, – ах, ты ж… кошка, в последний момент она заменила ругательство на безобидное слово, всё равно прозвучавшее обидно и грозно. Тая обвела взглядом единственную комнату в поисках остальных учинённых питомицей безобразий.

Квартира была маленькая, но уютная, полностью отражала суть своей хозяйки. Красный диван с россыпью оранжевых и желтых подушек. Молочные шторы с синими бабочками, обои на каждой стене разные, практически не заметные под картинками и полками с книгами и много, очень много живых цветов. Алые шары герани соседствовали с нежными фиалками и колючими кактусами. Именно последние мясистые суккуленты злили дядю Петю и часто валялись на полу.

Тая переоделась в домашнюю уютную одежду и сразу же достала толстую тетрадь, именуемую гордо «Скрижали любви». Раскрыв потрёпанный фолиант на последней чистой странице, она приступила к приготовлению ужина. Периодически отвлекаясь, записывала результат вечерней вылазки в кафе. Откусив кусок колбасы прямо от палки, она мечтательно улыбнулась и добавила ещё пару строк. Теперь история книгофилки и официанта была увековечена и обросла цветистыми эпитетами и красочными подробностями. Писать короткие рассказы на реальной основе было легко, это уже стало привычным делом, только когда дело дошло до описания чувств, родившихся между юношей и девушкой, Тая задумалась и не заметила, как доела колбасу, так и не сделав бутерброд. Как же описать то, что она увидела и почувствовала? Ведь это не органы чувств воспринимают, а что-то иное. Пусть она почти разобралась с запахами, мелодией, цветом, но остальное так и осталось загадкой, тут даже тактильные ощущения присоединялись. Выглядел этот момент как криптекс, вступающий в движение. Что-то защёлкало, закрутилось, все детали встали на свои места и опа – родилась любовь, неповторимая по своим характеристикам.

Кошка, заметив, что колбаса безвозвратно сгинула, прекратила жалобно завывать и тереться о ноги хозяйки и устало растянулась под столом. Тая взяла несчастную животину на руки и, уложив на колени, озабоченно пролистала тетрадь. Вчера она отправила к Игнату Савельевичу уже третью девушку, которая по всем параметрам подходила ему, может, хоть в этот раз произойдёт чудо и то, что у него внутри вместо сердца наконец ёкнет. За этот месяц, что она работала в редакции журнала, он ещё ни разу не обнаружил никаких человеческих эмоций, ни лучика свечения от симпатии или ревности, при этом, женщины так и льнули к нему, а он благосклонно принимал их внимание, одаривая в ответ равнодушием.

– Дядя Петя, как ты думаешь, получится? Очень уж он любвеобильный субъект. Хотя на самом-то деле и нет, но изображает очень достоверно.

Кошка повела ухом в сторону, будто слушает внимательно, и уткнулась носом в колени, нога хозяйки вкусно пахла колбасой. Тая долго гладила короткую шерстку непородистой любимицы и не заметила, как провалилась в сон.

Будильник вырвал из сна грубо, будто из наркоза, Тая вскочила и принялась носиться по дому, попутно собирая вещи и отгоняя настырную кошку. Собрала волосы в хвост, едва касающийся спины, натянула синюю футболку с желтым смайликом1 на груди и светлые укороченные джинсы. Образ Арлекина довершила оранжевая кепка и кислотно-розовые кроссовки. На мгновенье Тая замерла и прикрыла глаза, возвращаясь в сон. Мужчина подарил девушке букет роз, и потом они долго и самозабвенно целовались. Шипы кололи руки, но любовники не обращали на это внимание, они погрузились друг в друга. Таю никогда никто так не целовал, она даже сомневалась, что сможет повторить подобное с кем-нибудь и не провалиться со стыда. Настолько это было откровенно и страстно. Тая встряхнула головой, прогоняя ночные грёзы. Это был замечательный сон. Один из тех, которые она называла лямурными. Сны о чужой любви.

Накинув на плечи рюкзак, она выбежала из дома. В палисаднике у подъезда копошилась семейная пара, завидев девушку, они синхронно поздоровались.

– Доброе утро, Тасечка. Кот твой опять ночью орал.

– Кошка. Дядя Петя – это кошка, – засмеялась девушка, уже в сотый раз поправляя соседей.

Она запрыгнула на велосипед и, быстро набирая скорость, выехала на дорогу. До ушей долетело начало привычного перешептывания за спиной.