Витязь

Ага, спасибо, мам. Разворачиваю своего персонажа так, чтобы два, оставшихся в живых, гнома были прямо перед ним.

Проблема в том, что из-за пропущенного удара, скорость атаки оружием левой руки снижена на тридцать процентов, а копье, которое могло бы дать мне возможность атаковать издалека, лежит на земле, придавленное телом заколотого им врага.

Направляю своего коня на левого противника, а сам атакую булавой правого. Удар следует за ударом. Гномы изредка пытаются контратаковать, но каждая их попытка высунуться из-под защиты щита заканчивается для них очередной раной.

Над тем, которого атакует мой конь появляется значок, символизирующий оглушение. Гном опускает щит, и я без промедления атакую его мечом, зажатым в левой руке. Да, медленно, да, слабо, но он вообще не прикрывается и мой удар оказывается смертельным.

С оставшимся последним гномом я разобрался довольно быстро.

«Хозяйственник» долго и придирчиво осматривает каждый экземпляр доспехов, тщательно выводя каракули на клочке пергамента, вытащенном из кармана.

— Что пишешь, боец?

— Записываю, Княже, как были добыты доспехи, какие повреждения были нанесены. Чем лучше я сейчас это все опишу, тем легче и быстрее мне потом это все будет сдавать на Склад.

Пять гномов, убитых мною лично, принесли мне опыта больше, чем девять, убитых моими воинами, но даже этого не хватало на следующий уровень. Ну да ничего, у меня созрел план, как дополнительно обратить себе на пользу всю эту волокиту.

* * *

Вскоре мы подошли к Замку. Так, что у меня по планам? Набрать новых воинов и идти в полнометражный поход на несколько дней, рассчитанный на то, чтобы как можно набить опыта и уровней к концу этой, третьей, недели.

Первый день, это понедельник, даже не смотря на то, что в реальной жизни сегодня — воскресенье.

Отряд входит в ворота и прямо за ними нас встречает невзрачный человечек, в сером костюме и с обязательными налокотниками.

— Сюда, все-все идите сюда. — зовет он нас, размахивая руками. — Обязательно отчитайтесь о командировке! Один, второй, третий… Княже, а где еще воины?

— Нету их, погибли. — отвечаю я.

— Ну, погибли, я понимаю, горе то какое, а? А отчитываться кто будет? Вот, путевые пергаменты, акты на списание обмундирования, кто их теперь подпишет? Погибли они… Погиб, не погиб, а в Замок изволь явиться и отчитаться!

— Дай сюда… — требовательно протягиваю к нему руку. — Что и где подписывать?

— Нет, но… — начал недоуменно озираться чиновник. — как же так?

— А так, я — командир отряда, я — их начальник. Если мои подчиненные отсутствуют, я вместо них буду подписывать и отчитываться.

— А доверенность у тебя есть, Княже? — голос чиновника взвился, казалось, до небес. — На то, чтобы подписывать пергаменты вместо других?

— С какой такой радости нужна какая-то доверенность? — опешил я. — Раньше ничего такого не требовалось.

— Вот! — радостно завопил чиновник. — Вот и развели тут бардак и беспорядок! А если бы был строгий учет и порядок, если бы все-все оформляли как следует, с бумагами и пергаментами, если бы некоторые тут не ставили подписи свои где ни попадя, то и не было бы потерь. Вернулся бы отряд в полном составе.

У меня за спиной подавилась своим кофе мама.

— Ну хорошо, — отвечаю я чиновнику. — давай тогда оформлять эту самую доверенность. Что для этого надо?

— Дык, эта же совсем другое дело. — радостно завопил тот. — Чичас, я все-все сделаю, Княже. Как же, сделать доверенность это же плевое дело.

Человечек выхватил из-за пазухи пергамент, махнул им в воздухе, словно носовым платком, расправляя его, и протянул мне.

— Вот туточки, Княже, нужна твоя подпись, а вот туточки — евойная. — угодливо тыкает он своим пальцем.

— Подожди-подожди, чья это, «евойная»? — вновь опешил я. — Погибшего бойца, что ли?

— Ну да, а чья же еще? — недоуменно и мягко, словно ребенку, ответил чиновник. — Кто доверяет и кому доверяют, ставят подписи. Потом предъявляешь пергамент, и ставишь свою, заместо отсутствующего бойца.

— Да как же я возьму у погибшего подпись то, а? — возмутился я. — Мне его что, из мертвых понимать?

— А енто уже, не моего ума дело, Княже. Хочешь, поднимай из мертвых, что хочешь, то и делай, а подпись получить изволь. Или пусть он сам подписывает все, что следует. Токмо смотри, Княже, коли надумаешь поднятие творить, оформи все должные пергаменты, дабы потом опять не было как теперича.

— К-какие пергаменты?

— Ну, ты ровно дитя малое. Черная некромантия, она же не твоя ворожба, так? Значится, ежели восхотишь ты ее творить, надобно тебе будет получить дозвол на творение от Волхвов наших…

— Нет. Не восхочу, благо нет ее у меня. Погодь, это что значит. Если я захочу произнести заклинание даже из своей Книги Заклинаний, то мне на каждый раз надо…

— Нет-нет, Княже. Чай, мы же не звери какие. У тебя есть дозвол на творение своих заклинаний.

Внезапно мне пришла в голову одна мысль.

— Мам, а как ты там говорила, что-то там про Большую Печать?