Витязь

— Мы жили скромно. И моя мачеха постоянно нуждалась в деньгах. Мы не могли позволить себе нанимать учителей музыки.

— Но, Луиза, это так прекрасно, когда прехорошенькая женщина исполняет арии или романсы. Необходимо тебе найти учителя по пению. Сегодня же я поговорю с господином де Леверо, он лучший учитель пения в Париже.

— Что это вы задумали? — вмешался Павел, который сидел напротив Лизы и то и дело бросал на нее украдкой взгляды. — И зачем Елизавете Андреевне это пение?

— Поль, как ты не понимаешь, что пение очень модно, ныне, и без него женщина не может быть до конца интересна в обществе! — заметила Жанна, откусывая пирожное. — Ты как был невеждой в моде, так им и остался! Однако, это и не удивительно, ибо твоим воспитанием никто толком не занимался. Я помню еще в детстве, ты вел себя, как обыкновенный дворовый мальчишка. Лазил по деревьям и плавал голышом в реке. И как твой отец тебе это позволял?

— Тетушка, вы прекрасно знаете, отец недолюбливал меня, — заметил без эмоций Корнилов. — И всегда считал, что ничего путного из меня не выйдет.

— А я любила тебя больше, нежели твоих старших братьев, — продолжала Жанна и взяла с серебряного блюда еще одно пирожное. — Ты был такой живой, непредсказуемый и немного дикий. Мне нравились твои шалости и забавы. Никто не знал, что ты вытворишь в следующий момент. А помнишь, как в десять лет ты залез на дерево, решив посмотреть на бал, который устроил твой отец ко дню именин своей покойной жены? — лукаво заметила Жанна. — И напугал до смерти мадам Григорьеву, которая вышла прогуляться в сад, а ты спрыгнул к ней под ноги с дерева. А она от испуга нечаянно упала в озерцо, не удержавшись на ногах.

— Она так истошно кричала, что сбежался весь дом, — уточнил Павел, — и мне пришлось тащить ее из воды. Она была ужасно тяжелой.

— Потом, весь оставшийся вечер, все гости только и обсуждали, твою выходку.

— За это отец велел высечь меня розгами, — добавил Павел поморщившись. — Он всегда был стог ко мне.

— Да, согласна. Но, отец оставил тебе немалое состояние.

— Сказать честно, я даже не предполагал, что он так расщедрится. Он всегда говорил, что я ничего не заслуживаю.

— Но, теперь, он явно гордится тобой и твоими военными успехами. Он не раз мне писал об этом.

— А как вы оказались в Петербурге, мадам? — спросила Лиза, ей показался очень интересным рассказ графини о детстве Павла.

— Мой отец был посланником Французского королевства при Русском дворе во времена Елизаветы Петровны, там он встретил мою мать, она была двоюродной сестрой отца Павла. Поэтому первые пятнадцать лет своей жизни я провела в Петербурге. Затем, отец с семьей вернулся в Париж. После мрачного Петербурга, я просто была очарована этим ярким, веселым городом. Потом я несколько раз гостила в Петербурге у своего брата, но во Франции я чувствую себя, как дома.

— Вы привозили мне из Парижа забавные игрушки, — произнес Павел. Графиня улыбнулась племяннику.

— Ты всегда мне нравился, маленький негодник, — ответила Жанна ласково.

После завтрака, Павел провел два часа в библиотеке, изучая атлас Парижа. Решив, что сидеть без дела у него нет сил, он собрался немного прогуляться и осмотреться. Поднявшись в спальню и, отметив, что Лизы нет, молодой человек проворно переоделся в штатский костюм для прогулок и спустился вниз. В парадной он увидел Лизу и заметил, как дворецкий передал ей некое письмо. Корнилов замер наверху лестницы и начал следить за действиями молодой женщины. Лиза проворно распечатала письмо и начала читать его прямо в парадной.

Любопытство Павла было слишком велико. Он быстро спустился вниз и, бесшумно остановившись за спиной Лизы, как будто безразлично осведомился:

— Вам уже пишут, Елизавета Андреевна?

Она резко обернулась, видимо, увлекшись чтением письма и не услышав его приближения. Прикрыв письмо, она поджала губки. Взор Корнилова быстро описал круг по ее прелестному личику и он отметил, как она побледнела.

— Это письмо от кормилицы моего маленького сына, — тихо ответила Лиза, чтобы никто кроме Павла не услышал ее слов. Она смотрела в сторону, а не на молодого человека, поскольку все еще была под впечатлением утреней ссоры.

— Да? А откуда она знает адрес? — так же тихо осведомился Корнилов.

— Вы же перед отъездом сказали его, неужели вы позабыли?

— Ну да, — кивнул Павел. — И что же она пишет?

— Что Витюша здоров и уже бойко ходит.

— И сколько ему уже? — не удержался от вопроса Павел. Известие о том, что у Лизы есть ребенок задело его за живое. Ведь, в течение всех двух недель, она ни словом не обмолвилась, что у нее есть маленький сын. Его напряженный взор прямо прилип к ее лицу.