Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.

Так или иначе, но многие галицкие бояре были недовольны тем, что Морозов «исхлопотал» Василию II удел, и, наверное, тем, что князь Юрий отпустил с ним на удел «всех бояр его». На Коломне Василий II сам «нача звати к себе людей отовсюду»[279]. Народ стал к нему стекаться, ибо всем не люб был княжеский фаворит. Словом, недовольство вызывал не сам новый великий князь, а непоследовательность его политики и С.Ф. Морозов.

Негодовали на боярина Семена Федоровича и старшие дети великого князя Юрия Дмитриевича. Вероятно, между Василием Косым, Дмитрием Шемякой и Морозовым разыгралась бурная сцена, в результате которой братья его убили «в набережных сенех» Кремлевского дворца. Они якобы говорили Морозову: «Ты учинил ту беду (мир с Василием II с передачей ему Коломны. — А.З.) отцю нашему и нам; издавна еси коромолник, а наш лиходеи, не дашь нам у отца нашего жити»[280]. Удовлетворенные совершившимся («въструбивше»), княжичи покинули Москву, где их могла ждать расплата, и отъехали на Кострому[281].

Одним из последствий мира с Василием II и передачи ему в удел Коломны Василий и Дмитрий Юрьевичи считали отъезд из Москвы служилых людей. Это и привело к тому, что «не остася у отца их никого, ни у них»[282]. По С.Б. Веселовскому, князь Юрий «совершил грубую ошибку», заключив мир на подобных условиях[283]. Иными словами, он считал справедливыми упреки князю Юрию, которыми осыпали его старшие сыновья (а по некоторым летописям, и И.Д. Всеволожский). По-видимому, Веселовский заблуждался.

Практически у Юрия Дмитриевича не было иного исхода. Законы «гнезда Калиты», птенцы которого связаны были прочными узами кровного родства, не были еще подточены нарушением традиции галицкими князьями. Ведь именно Юрий Дмитриевич вступил в борьбу с Василием II как защитник «старины», иначе говоря, заветов Дмитрия Донского. Как же мог он, победив своего противника, достигнув «высшей власти», выступить нарушителем традиции великого князя Дмитрия? А эта традиция повелительно требовала, чтобы удел, переданный князем Дмитрием своему наследнику престола (Василию I), оставался за его сыном. Пожалование Василия II московским уделом (Коломной) отвечало политической программе Юрия Дмитриевича, воскрешало «старину». Устранение Василия II с политической арены противоречило бы этому. Бурно протестовавший против данного решения Юрия Дмитриевича (и С.Ф. Морозова) Дмитрий Шемяка позднее сам окажется в сходной ситуации и будет вынужден считаться с силой традиции. Пока же ему казалось возможным окончательно расправиться со своим московским двоюродным братом.

И все же новые понятия медленно, но неуклонно пробивали себе путь в умах политических деятелей молодого поколения, будучи подготовленными сдвигами в жизни общества. Только Юрию Дмитриевичу к ним приладиться было трудно. Ему противостояли не только Василий II с его окружением, но и старшие сыновья. Боярство и служилый люд Москвы поддерживали изгнанного в Коломну бывшего великого князя, хотя купечество склонялось, вероятно, к его противнику.

Не было единства и среди галицкого боярства. Недовольство вызывала миротворческая деятельность ближайших соратников их князя. Все это привело Юрия Дмитриевича к решению покинуть беспокойную столицу, ибо «непрочно ему седение на великом княжении»[284]. Великое княжение он передал Василию II, а сам отправился в Звенигород или Рузу[285].

По возвращении в столицу Василий II заключил с князем Юрием новое докончание (между 25 апреля — 28 сентября 1433 г.). Договор был составлен от имени великого князя и союзных с ним князей «гнезда Калиты» (Константина Дмитриевича, Ивана и Михаила Андреевичей и Василия Ярославича) с князем Юрием и Дмитрием Меньшим. Князь Юрий признавал старейшинство Василия II («имети ми тобя, великого князя, собе братом старейшим»)[286]. Князья обязались оказывать друг другу помощь в случае борьбы с каким-либо недругом. В конкретных условиях того времени это означало совместную борьбу с Василием Косым и Дмитрием Шемякой[287]. Один из пунктов договора прямо запрещал галицкому князю помогать своим старшим сыновьям: «…детей ми своих болших, князя Василья да князя Дмитрея, не приимати, и до своего жывота, ни моему сыну меншому, князю Дмитрею, не приимати их. А тобе их также не приимати»[288].

Договор содержал уступку Василием II Бежецкого Верха меньшому сыну Юрия Дмитриевича, Дмитрию Красному (кроме конфискованных владений И.Д. Всеволожского и владений князя Константина, остававшихся там опорными пунктами Москвы). Бежецкий Верх находился формально еще в «сместном» владении с Новгородом, и там нужно было еще укреплять влияние Московского великого княжества. Взамен Бежецкого Верха князь Юрий отказывался от претензий на Дмитров. Новый договор как бы санкционировал порядок, сложившийся после возвращения Василия II и Юрия Дмитриевича из Орды.