Витязь специального назначения

— Мы действительно здесь недавно, — пояснил Акела, затосковав при мысли, что свою историю придётся рассказывать снова.

— Ладно, коли так, — пожал плечами Мысь, — за вас старшуха поручилась, а её Жила давно знает. Лутоня уже года три со своей шайкой грабит и не может его стража изловить. Говорят, но точно ли, я не знаю, а может людишки и врут, что у него где-то среди кнезов хорошая заручка есть. Хотя, говорят, ещё не совсем конченый он душегуб, без нужды людей не бьёт. Да всё равно, пусть идёт он мимо.

— Да, уж, — согласился Акела, — Когда выступаем?

— Завтра поутру.

Но с выходом получилась задержка. Вполне, впрочем, прогнозируемая — взбунтовались друзья. Больше всех возмущался Соловей.

— Нет, ну молодцы мужики, хорошо устроились! А нас как бы и нет вовсе, кто мы тут такие? А! Это Соловей с Толстым? А мы думали — насрал кто-то…

Слава был сдержаннее, но тоже был задет: «Мы сюда все вместе попали, а сейчас мы тут сиди, а вы исчезаете непонятно куда. Как это понимать, Борисыч?»

Ясность, как ни странно, навела Милёна, внимательно слушавшая всю эту перебранку.

— Вы уж простите глупую бабу, коли скажу чего не так. Эти двое к деревенскому труду несподручны, они вои. Им даром у хозяйки хлеб переводить не с руки, хотя мне его и не жаль, но они сами не захотят, — совестливые они…. Да и негоже сокола в клетке держать, это птица Сварогова.

— Вы не думайте только, что я вас за ворон держу, — поторопилась она добавить, увидев, как у Славы с Василием вытянулись лица, — вы нормальные справные мужики, тут вы на месте будете и свой кусок с лихвой отработаете…. Да мне самой, думаете, охота его отпускать?! — слёзы вдруг закипели в голубых глазах, она с размаху саданула Акелу кулаком в грудь. Тот и не подумал уворачиваться, только грудь загудела — долбанула от всего, что называется, сердца. Он засмеялся и сгрёб старшуху в охапку.

— Да где ж мне ещё такую злыдню найти? В этом-то мире уж точно одна. Ладно, братья, чего воду в ступе толочь? Может, вы и верно говорите, да только в караван-то всего двое нужны. Будет нам теперь уже к кому и куда вернуться. Ну, всё, разобрались, без обид и претензий? Ну, не глупее же вы этой женщины?

Ответом было молчание. При такой постановке вопроса сильно не поспоришь. Другой мир — другие законы. А, по большому счёту, оно везде так — выбор между засадой и западнёй.

…В невесёлом настроении зашли они в деревенскую кузню, что стояла на отшибе, на берегу пруда в окружении зарослей черёмухи и ракит. Сразу было видно — деревня деревней, а здесь трудится Мастер. С большой буквы и никак иначе. Ножи выбрали быстро, и ручные и метательные, это было, в общем, оружием привычным. С мечами было сложнее. Если Барс неплохо владел кэндо, то весь опыт Акелы был — второй юношеский по фехтованию на сабле. Да и то — в далёкие школьные годы.

Оба, наконец, выбрали по мечу. Барс взял с не слишком длинным клинком, небольшой крестовиной и рукояткой на полторы ладони. Акела подобрал себе похожий, но немного покороче. Он здраво рассудил, что с его забытыми навыками он длинным много не намашет, тем более, в лесу. В придачу были даны небольшие прикладистые самострелы с набором остро заточенных оперённых болтов. Купец высыпал в жилистую руку кузнеца пригоршню рубленых кусочков серебра, и они вышли на свежий воздух к воде.

— Ну, что, други, тронулись? — послышался сзади голос нанимателя.

— Да мы оба по жизни тронутые, — привычно съязвил Акела, нимало не заботясь тем — поймут ли его шутку, и зашагал, замыкая колонну.

Никаких долгих поводов им не устраивали, попрощались дежурно — времени было в обрез. Шагалось легко, тем более что в этом лесу болот было мало, почва была сухая, в основном лёгкая золотистая супесь. Ковёр из листьев и хвои пружинил под ногами, источая приятный терпковатый дух первого осеннего листа. В густых кронах перекликалась пернатая братия, а белобокие стрекотуньи разносили весть лесному народу о их приближении. Правда, через часок им это изрядно наскучило и они отстали… При такой ходьбе позвоночник работает практически без нагрузки и не устаёт, несмотря даже на приличный вес оружия и доспеха. Мешок с запасами, любовно собранными руками Милёны, вместе с прочими везли вьючные кони. Стража должна быть всегда свободна и готова к обороне.

В пути сохраняли режим молчания, не считая коротких, вполголоса, реплик, чисто по делу, ибо лес действительно шума не любит.

По словам опытных стражников, новых товарищей Барса и Акелы, в этом лесу можно было нарваться на кого угодно — от обычного медведя до змея. Встречалась тут и нечисть. Своя была изученной вдоль и поперёк, оттого более предсказуемой и, соответственно, менее опасной. Но, кроме неё, последнее время стали появляться неизвестно откуда разные твари. По выражению Мыся, «вовсе людскому пониманию не доступные».

Старенький сухонький Мысь, вечно слегка поддатый, был наёмником, провоевавшим всю свою сознательную жизнь. Он был опасен, как гремучая змея, даже когда пьяный и связанный, но информации в его голове хватило бы на десятерых. Главная трудность была — разговорить замкнутого старика.