Витязь. Тенета тьмы

Один раз попался труп – истлевшая одежда, огромный скелет, обтянутый тонкими лохмотьями кожи, превратившейся в легчайший прах. Ольва осторожно присела на корточки и попробовала прикоснуться – неизвестный криданский космолетчик рассыпался в труху.

Мастер Войны ногой откатил в сторону нож с пластиковой рукоятью и нечто, напоминавшее пистолет. Подобрал, осмотрел. Ругнулся, бросил обратно на пол – останки криданца взмыли в воздух серой взвесью.

– Сколько он здесь… Невозможно представить это количество лет и зим, – серьезно выговорил Иргиль.

– Если не найдем и не полетим, надо будет идти наружу, – сказал, отвечая скорее своим мыслям, а не Ключнику, Мастер Войны. – Идти наружу, с бластерами. Сражаться вручную.

Ольва поежилась, вспомнив черное паучье месиво, шевелящееся внутри раззявленной полости древнего корабля. Сами они двигались ближе к вершине образовавшегося после крушения купола, под самой его броней.

Но вот и второй холл, похожий на первый, – и второй такой же люк в рост криданца, обсаженный шестигранными заклепками.

Люк поддался усилиям.

Точно такой же громадный ангар осветился тусклыми лампочками.

На могучем причале, похожем на растопыренную лапу, стоял транспорт.

Бортовой истребитель класса «планета-орбита», грузовой, десантный и боевой одновременно – по виду он напомнил Алинке, пожалуй, БелАЗ, только побольше.

Мастер Войны алой молнией рыскнул внутрь, чуть ли не приплясывая от нетерпения и обметая подолом пыль с лестницы трапа.

– Как он полетит? – шепотом спросил принц мать. – Тяжелый, весь железный…

– Считай, что это спящий дракон. – Ольва Льюэнь была в полном восторге.

Проголодавшиеся, надышавшиеся бедным сухим воздухом, насыщенным прахом и смертью, воздухоплаватели вошли внутрь, один за другим.

Гертаец уже сидел за управлением в передней части – деловито клацал переключателями, оживляя огромную, неуклюжую махину. С низким урчанием завелись двигатели.

– Ух ты! – ахнула Алина. – А можно? За руль можно? Ну пожа-алуйста!

– Нет. Времени нет. Ошибаться нельзя. Я и то… эта корабль очень старая… пристегнитесь все.

– Почему я должен закреплять себя этими веревками, как пленник? – заговорил Лантир. – Почему? Честь воина…

– Честь, – выговорил Мастер Войны. – Честь, я не подумал. Приношу извинения.

Он резко встал, сделал пару шагов, чтобы оказаться перед Лантиром и медленно склонил голову.

– Следуй за мной. Тебе нужно особое место. И особое поручение.

Лантир вздернул подбородок; глянец черных волос рассыпался по широким плечам эльфа.

Мастер между тем быстро прошел вдоль кресел в заднюю, грузовую часть бота, обтекая шелком металл и пластик, свернул в узкий коридор, снова защелкал кнопками. Плавно открылся небольшой овальный люк.

– Особое место, – снова склонился инопланетянин. – Для… чести. Там… ты поймешь. Ты спасешь всех нас.

Лантир подозрительно уставился на Мастера Войны, но гертаец стоял, чуть ссутулившись, смотрел снизу. В проходе появилась озабоченно-озорная мордашка Алинки.

Эльф, чтобы не пасовать перед девушкой, распрямил спину и сделал шаг вперед.

В следующий миг что-то громко пшикнуло, и люк резко захлопнулся.

Мастер Войны злобно саданул по панели управления около переборки когтистой ладонью и выдал тираду, в которой часто повторялось слово «итту», а также уже знакомые принцу Анариндилу и всем присутствовавшим русскоязычным слова. Заклинания, помогающие стрелять.

Инопланетянин бегом вернулся в пилотское кресло, бросил руки на рычаги управления, и пробуждающийся транспорт начал интенсивно вибрировать.

– Ему доверено поручение, матерь, – прошипел сквозь зубы в ответ на вопросительный взгляд Ольвы. – Особое. Некоторое время он будет очень… занят. Дело чести.

Армии Тенистой Пущи и Морума, соединенные под руководством Оллантайра и Тайтингиля, приближались к владениям скальных орков потрепанными…

Пауки выскакивали из любой тени, и воины бились днями и ночами, изнуряя себя до отчаяния. На дальних кордонах монстры были крупнее, а ближе к Храму Жизни враг мельчал, но неуклонно увеличивался в числе.

Невозможно было оставить позади раненых – пауки обтекали любые преграды и атаковали с тыла, сверху, с боков, с любой стороны, где был хоть один камень или чахлый куст. Морумские пустоши казались райским садом по сравнению с тем, во что ядовитая рать превратила не слишком живописные и плодородные, но все же живые и плодоносящие подходы к Скальной гряде.

Прорывались плечом к плечу – древняя броня эльфов и кожаные латы скальных, слабые кости гоблинов и могучие длани быкоглавов. Неумолимое дыхание смерти исключило всякие разногласия в войске. Здесь бились – любой за любого, без разбора племен и рас, потому что кровь каждого была красна одинаково.

Кровь тех, кто стоял за жизнь Эалы.

Утром лучи солнца осветили всю картину широкой долины, усыпанной невысокими, отдельно стоящими скалами. И надежда, уже неоднократно сдававшаяся перед натиском пауков, начала навсегда покидать атакующих.

Черному морю не виделось конца.

Защитники Эалы шли на смерть.