Витязь. Тенета тьмы

– Здравствуй, отец, – медленно и как-то очень тихо сказал позолоченный паук.

Пальцы Мастера Войны шевельнулись на гашетке.

Восемь глаз пристально глядели на него. С восторгом, с…

– Любовь, – проскрипел паук. – Честь. Империя. Великие матери. Я видел твои сны. Матерь с мечом в руке, матерь… твоего дома. Играть, вот так. Кидать кости. Я твой сын. Я…

Мастер Войны стоял неподвижно – и молчал.

Молчал.

Его странное лицо застыло неподвижно, и черные, как разрезы в бездну великого космоса, зрачки не двигались больше.

Ольва, выпроставшаяся из рук Оллантайра и переводившая взгляд с одного на другого, шагнула вперед.

– Это… этот паук… Эстайн… он под моей защитой, Мастер Войны. Он получил дар… которого не желал. Он…

Гертаец только оскалился и мотнул головой.

И тут из-за Скальной гряды медленно, словно издеваясь, поднялся еще один космический корабль.

Точно такая же металлическая туша неспешно зависла напротив первой… и плавно, как осенний лист, опустилась на высокую плоскую скалу.

Слаженно щелкнули бластеры.

Оллантайр, интуитивно догадавшись, что второй железный дракон уже не может быть их союзником, выхватил оба меча. Ольва, которая еще недавно была боевита и уверена в себе, спряталась за мужа, выставив в сторону прибывшего корабля дуло бластера.

– Понятно, – сказал Мастер Войны неожиданно холодно и ровно. – Понятно. Первый ангар. Металл… пыль. Я должен был догадаться.

– Там старший брат, – сказал Эстайн.

– Там Мрир, – выговорил Тайтингиль.

– Там враги, – подытожил Мастер Войны.

– Погодите. – Оллантайн поднял руку. – Они хотят переговоров.

– Они хотят выпендриваться, – еле слышно прошептала Ольва. – Общая проблема всех плохих…

Второй десантный бот завершил посадку. Открылся люк, откинулся прочный основательный трап – два корабля теперь стояли друг напротив друга, точно отражаясь в зеркалах, бесконечно преломляющих слой черного пепла.

Высокая фигура, появившаяся на ступенях, была похожа разом на всех почивших в прошлом повелителей Морума. Тонкое, скуластое лицо, длинные черные волосы, черная одежда – казалось…

– Карахорт все же жив? – прищурился Оллантайр. – Не понимаю… Карахорт ходил так, но всегда в маске…

Отчего-то невинное замечание вызвало у пришельца приступ бешенства.

– Не давай мне чужих имен! – выкрикнул он. – Собственное имя – честь! Я Аэктанн! Я единственный! И выше всех, кто был раньше! Я наследник дома величайшей матери, величайшей из всех! Я повелитель прочих братьев! Лучший брат! Вы видели мою мощь!

– Что ты хочешь? – спросил Тайтингиль.

– Точно, – совсем тихо прошептал Котов. – Даже такие позеры, как этот, появляются потому, что им что-то надо…

– Поговорить с отцом.

Узкое строгое лицо было прекрасным даже по меркам эльфов. Но Иргиль смотрел, больно заломив брови:

– Феррен… какая страшная участь…

Пришелец подошел ближе – медленно, будто плыл по воздуху.

– Ты негодный, – продолжал Аэктанн, сверху вниз глядя прямо в глаза Мастера Войны, – тебя отвергла матерь, и праматерь воспитала тебя из жалости. Великая Цемра избрала тебя, но ты не понял чести. А ведь все отвечало твоим чаяниям – Она, Наилучшая, Могущественнейшая, она услышала тебя и предложила тебе стать отцом народа. Ты не внял. Ты ошибся. Но наконец… ты искупишь. Отдай мне свою голову, и ты перестанешь быть негодным. Я сумею продолжить славу и силу рода. Вызываю тебя на бой… и тот, кто вправду достоин, продолжит путь к звездам.

– Подстава! – пискнула Ольва. – Мастер, стреляй!

– Союзник, – тяжело выговорил Тайтингиль, меряя Аэктанна взглядом. – Что за условия он ставит тебе…

– Врет, – буркнул Котяра, – врет и замышляет, гадина. Вижу насквозь.

Мастер Войны словно очнулся от глубокого сна, от столбняка.

– Вы связаны, – медленно проговорил он. – Вы связаны все, дети Цемры. Скажи мне, лжет ли он?

Когтистая ладонь плавно опустилась на золотой бок, мягко тронув щетинки.

– Нет, – тихо откликнулся Эстайн. – Он не обманщик. Он безумен. Он жаждет твоей головы, отец. Твоего облика и чресел.

– Переговоры. Хорошо.

Аэктанн небрежно откинул полу черной одежды – в его руках также был бластер.

– Переговоры. В корабле есть стрелок. Вы все на прицеле, если что.

– Ты тоже, – раздался многократно усиленный динамиками голос Алинки, которая под шумок забралась обратно в десантный бот. – Ты тоже, и я могу выпалить прямо в открытый люк!

Котику казалось, что вокруг Мастера Войны искрит статическое электричество. Красной, рубиновой искрой.

– Я отдам тебе голову, – наконец сказал гертаец. – Отдам, если ты сможешь взять. Но ты ответишь на три вопроса. Это честно.

– Никакая информация не стоит жизни! – воскликнул Даниил Анариндил.

– Ты еще молод. Стоит. Твое решение… Аэктанн.

– «Если ты сможешь», – еле слышно повторил Котяра, руки на непривычном оружии стиснулись и застыли, как костяные, – жабонька всегда знает, что говорит…

Голос Мастера Войны на миг потек медовыми модуляциями.

– Прежде, чем счесть лучшим, всегда испытывают. Ты же… лучший? Три вопроса. Вопроса, не действия. Они важны для меня. А тебе важны мои нейроны. Уже испытанные – и лучшие. Ну?

Аэктанн колебался. Что-то казалось ему нечестным в этой сделке, но что?