Витязь. Тенета тьмы

Все так же тут стояли покрытые лоскутными накидками старые скособоченные диваны, ужасающие на вид, но удобные, изгибающиеся под капризные формы самых непредсказуемых тухесов. Подмастерья сновали между кофеваркой и стеллажиком с баранками и сахаром, в воздухе витали сложные ароматы старомосковской квартиры – от запаха недавно протертого (не вымытого, учтите, а протертого) столетнего паркета, истосковавшегося по циклевке и лаку, и до парфюмных шлейфов гламурных посетительниц, совсем недавно покинувших портновский рай.

– Шоб я так жил! – восхитился московский портной Лев Абрамович Беспрозванный, выходя девушкам навстречу из таинственных закоулков. – Боже, какая прелесть! Таки не говорите ни слова!

Он душевно обнял Алину и тепло сжал в руках сурово протянутую ладонь Маруси. Северянка закаменела лицом: обиталище двергов ей не глянулось.

– Алиночка, безмерно счастлив визиту… желаете обновочку? Старик Беспрозванный все же знает толк в моде! То платье, что мы пошили вам на день рождения… оно должно было принести счастье!

Девушка вспомнила многослойный наряд, похожий на пучок чуть подвядших лепестков кремовой розы… и праздник, на котором ей сделал предложение ее парень Макс. Час спустя она билась в истерике, выдирая Макса из объятий его подруги Оли, также известной под прозвищем Алора. Ноздри у обоих были в порошке, глаза – осоловелые и пустые.

Помолвка оказалась безнадежно испорченной.

Но потом была ночь.

Ночь, когда Мастер Войны пришел к ней, сидящей в этом самом платье, порванном и растрепанном, на ступеньках кафе – и признался в любви, и поднял в бесконечный космос, к звездам.

Счастье. Да.

Алина улыбнулась и кивнула, сглотнув что-то трудное, комком вставшее в горле.

– Не говорите ничего, – продолжал портной, – я о многом догадываюсь. Ведь идет так, как должно. Теперь мы будем делать счастливой и вас, моя дорогая северная роза! Королева, королева как есть, мамой клянусь, шоб я так жил!

– Маруся я, – ответила поморка и ловко избежала теплой твердой ладони портного, уже прицелившейся измерять ее ОТ, ОГ и особенно ОБ.

– Штаны мне не годятся, – степенно выговаривала Маруся. – В носке нехороши. Неделя – и между ног рвутся. Ерунда, а не одежда, если только кожи нашить и кожей об кожу шваркать.

Алина, присев на диванчик, пила душистый чай и во все глаза глядела, как трое белошвеек щебечут вокруг северной валькирии, обмеряя ее во всех проекциях. Самому Льву Абрамовичу она не далась ни в коем случае.

Глядя на Марусину стать, дверг слегка краснел и что-то бормотал вполголоса, вычерчивая коротенькими толстыми пальцами в воздухе одному ему ведомые удивительные фасоны. Кустистые брови драматично взлетали.

– Мы сделаем… Это будет феерично, феерично! Модерн и немного эклектики! Москва у ваших ног…

Эти ноги, освобожденные от шлепок, перетаптывались на коврике, демонстрируя не совсем чистые пяточки и мозольки, а также смешной полустершийся перламутрово-розовый педикюр.

Алина негромко кашлянула, обозначая свое присутствие. Маруся явно заняла весь эфир.

– Мама так много о вас рассказывала, – заговорила она, обращаясь к портному. – Много. Что была у вас в гостях… в тайном подмосковском подземелье… говорила, что вы…

Она должна была сказать – «не люди», но это показалось ей не слишком красивым.

– Что вы волшебные, – нейтрально закончила она и остро оглядела багровый затылок портного. Затылок был многослойный, поросший кудрявой шерстью всех оттенков соли и перца.

Лев Абрамович сосредоточенно, ритуально и медитативно изучал Марусю – не руками, но шагами, дирижируя в воздухе взмахами короткопалых ладоней и напевая песенку, из которой вычленялись хитроумные портновские словечки. Северянка вытянулась самой басовой из рояльных струн и с подозрением следила за действиями ловких рук.

На слова Алины он, кажется, не обратил никакого внимания. Но она была упорной девушкой. Немного помолчала и продолжила:

– Я знаю, что они куда-то ушли. Переместились. Я не просто знаю – я там была. Оля, стерва, выстрелила, попала в Мастера. – При этих словах Алина стиснула кулаки. – Попала, ранила, – последнее слово она выговорила с усилием. – И они переместились. Трое, четверо. Дракон, там был дракон.

– Сарочка-а, – чуть повысил голос Лев Абрамович. Привстал на цыпочки, оттопырив задники разношенных шлепанцев, и вгляделся в пыльную темень портновской бездны. – Сарочка, угостите девочек чаем!

Алина нахмурилась.

– И про чай я знаю тоже. От мамы знаю, и не стану пить ваш фирменный чай! Послушайте, почему вы все, как сговорившись, темните? Ники, Вадим… и теперь вы. Неужели непонятно – я хочу докопаться до цели и найти их – и я сделаю это! Я пойду туда, за… за ними.

– И я пойду, – проговорила Маруся. – Даром, что ли, магазин бросила и в такую даль ехала?

– Таки не даром, – вздохнул Лев Абрамович. – Таки билеты сейчас очень дороги. Марусенька, шо вы лично от всей вашей натуры скажете за стиль модерн? Чтобы я так жил, он будет вам к лицу. «Звездные войны» сейчас в тренде, и даже я сходил и посмотрел новую серию, конечно, на утреннем сеансе, потому шо там дают прекрасные скидки бедному портному.