Витязь в медвежьей шкуре

— Кого это нечистая сила несет? — встревожился купец. — Добрые люди ночью по лесным дорогам не ездят. Эй, парни! К оружию!

Глава девятая

Топот доносился все отчетливее, а там и огни замелькали.

— Обошлось, — облегченно вздохнул Круглей. — С факелами скачут.

Я не понял, почему разбойники не могут подсвечивать себе дорогу, но расспрашивать не стал. Как для варвара, я сегодня уже и так слишком много информации получил.

— Кто такие?! — Первый всадник придержал коня в двадцати шагах от нашей полянки.

— Сам-то кем будешь, чтоб спрашивать? — отозвался Круглей.

— Десятник Раж! Знаменосец князя Мстислава Белозерского! — надменно ответил тот.

Но я уже и сам признал вездесущего сына Малка. По осиной расцветке плащей и конских попон. А главным образом по манере общения.

— А что, десятник, князь Мстислав теперь на дороге промышляет, что ты ночью на купеческий обоз наскакиваешь, как тать?

— Но-но! — привычно взъярился ратник. — Да за такие речи…

Круглей бросил в костер охапку хвороста, и пока пламя прорывалось наверх, выступил вперед.

— Гость Круглей?! — Когда огонь полыхнул с новой силой, осветив купца с ног до головы, в голосе нахрапистого знаменосца поубавилось спесивости. — Эй, парни! Тут свои!.. Привал! Не расседлывать. Подпруги ослабить.

Отдав распоряжения, Раж спрыгнул с коня и подошел к купцу.

— Здрав будь, гость! У костра погреться дозволишь?

— И тебе не хворать, воин, — кивнул в ответ Круглей. — Присаживайтесь. Места не жалко. Что случилось? Чего ночью по лесу носитесь?

— А ты когда из Белозерья вышел? — не торопясь с ответом, в свою очередь спросил десятник, неторопливо обходя возы и приглядываясь к лежащим на них обозникам. Ночью в лесу сырой воздух понизу стелится, что для ран опасно. Поэтому раненых оставляли спать на возах, поверх клади.

— Ну, считай, пятый день в пути… — пожал плечами Круглей.

— И ничего странного с вами не случалось?

— Я что-то не пойму тебя, десятник? — Теперь пришла очередь купца характер показывать. — Ты же не ослеп еще? Сам все видишь. Так зачем спрашиваешь с подвохом?

— Извини, гость, — повинился десятник. — Беда в Белозерье случилась, вот я и сам не свой.

— Ну так подсаживайся к огню, да и поговорим по-свойски, — махнул купец рукой в сторону костра.

— Можно, — кивнул тот. — А и правда, не чужие мы.

И только после этого жеста все ожили. И охранники обоза, и белозерские ратники. Видимо, все же не до конца доверяли друг другу люди вот так, как бы случайно, встретившиеся в лесу ночью.

Десятник церемонно подождал, пока усядется хозяин, и только потом занял место у костра. Не забыв при этом сдвинуть меч так, чтоб его было удобно схватить в любой миг. Но по тому, как Раж вольготно распустил пояс, я понял, что вряд ли это с его стороны дополнительная предосторожность. Скорее одна из привычек бывалого воина, которые приобретаются, если удается пожить достаточно долго.

Сопровождающие княжеского знаменосца воины разошлись по поляне, некоторые подошли к обозу, вполголоса переговариваясь со знакомцами из охраны каравана.

— Так что там у вас случилось-то? — напомнил купец. Достаточно бесцеремонно, как можно было догадаться по недовольно скривившемуся лицу десятника.

— Чудище невиданное в наших краях объявилось. Вот что…

— Иди ты, — недоверчиво покрутил головой Круглей.

— Ей-богу, не вру! — перекрестился Раж. — Ростом повыше городовой сажени[25] будет. В плечах самого себя шире.

— Почудилось, поди, кому-то… с перепития?

— Не надо, купец, — построжел десятник. — Зачем напраслину возводишь? Я своими глазами видел, как оно княжича Витойта будто муху прихлопнуло. Выскочил из лесу, сделал вот так, — воин хлопнул в ладоши, — и сплющило рыцаря в блин вместе с доспехом! Понял?! А со мною эту жуть еще два десятка воев зрели.

— Чего ж не отбили княжича?

— Тут оплошали, — опустил голову Раж. — Опешили… Всего на мгновение растерялись. А оно сунуло Витойта под мышку, как полено, и скрылось в дебрях.

— А по следам?

— Пошли, а как же… — кивнул знаменосец. — Долго лесом плутало. Видимо, со следа сбить старалось. Но ты ведь знаешь нашего Третьяка. Он рыбу в воде по следу найдет. Так что и чудовищу скрыться не удалось. Не хотело, а все равно вывело оно нас к избушке Мары…

— Лесной ведьмы? — оживился Круглей. — Неужто ее рук дело?

— Теперь уже не узнаем… — пожал плечами Раж. — Нашли мы на подворье только два растерзанных трупа. Княжича и старухи!.. Оба тела обезглавлены. Но головы им не отрезали, а — оторвали.

«Вот же гад, врет и не покраснеет. Это надо такую страшилку придумать, чтоб собственную трусость оправдать. Неужели весь расчет на то, что пока купец из дальних краев возвернется, всякое случиться может? Или — когда я ушел, они вернулись и убили Мару? Узнав правду по следам? С этих станется…»