Витязь в овечьей шкуре

– Я хочу быть добрым работодателем, – пожал он плечами. – Однажды я прочел старинный роман о гувернантке, которую никогда не выпускали к гостям. Мне показалось это несправедливым, потому что гувернантка была умна. Я поклялся, что служащие в моем доме никогда не испытают подобного унижения.

Вероятно, он читал «Джен Эйр» и, конечно, не удосужился запомнить ни автора, ни названия.

– А как же Генрих? – удивилась Наташа. – Он подавал нам и завтрак, и кофе, а сам за стол не садился.

– Это его собственное решение, – ответил Покровский. Потом помолчал и спросил, глядя своей помощнице прямо в глаза: – Считаете, это я ее убил?

Вместо того чтобы замахать руками и закричать: «Ну что вы!», она насупилась и сказала:

– Я постоянно думаю: а что, если она все-таки приезжала сюда? Может быть, просто заскочила по дороге. И вы дали ей термос с кофе. Она взяла его и поехала обратно...

– Отъехала на пару километров, развернулась, высунула ноги из машины и отравилась.

– Простите меня, – пробормотала Наташа, краснея. – Звучит действительно глупо. Просто я впервые сталкиваюсь с делом об убийстве.

Тут она привирала. С первым делом об убийстве ее познакомил Петя Шемякин, когда прибежал к ней домой и принес с собой карту района с крестиками на месте обнаруженных трупов.

– Ладно, не будем о грустном, – вздохнул Покровский и взял в руки стопку бумаг. – Может быть, вам что-то непонятно? Хотите я помогу рассортировать эти записи?

– Да что вы! Я же нанялась к вам за деньги.

– Ладно, уговорили. Я ухожу.

Он отряхнул руки и действительно направился к выходу. Уже взялся за ручку двери, когда Наташа воскликнула:

– Стойте!

Он обернулся, удивленно приподняв брови, и она быстро произнесла:

– Знаете что? Я не верю, что вы убили свою бывшую жену. Несмотря на все странности дела и следы от ваших ботинок. Невзирая на окурок с отпечатками ваших зубов. Вы не такой человек, что... Ну, в общем, я на вашей стороне. Может быть, вам это все равно, но мне хотелось сказать.

Покровский некоторое время стоял, глядя в пол, потом поднял на Наташу глаза, улыбнулся и вышел, ничего не ответив. Но от этой едва заметной улыбки у нее сдавило горло и стало тепло в животе.

– Вот черт побери! – пробормотала она себе под нос. – Кажется, мне безумно хочется найти настоящего убийцу.

5

– Если Стив будет сидеть здесь, то следует убрать подальше салат с курицей. Американцы никогда ничего не смешивают! – заявила Лина, и Генрих немедленно сделал, как она велела.

Потом она потребовала переставить цветы, заменить салфетки с бумажных на льняные и пошире раздвинуть шторы в гостиной. Генрих носился колбасой, выполняя ее распоряжения в точности. По лицу было видно, что он от души готов ей услужить.

– Моя жена чувствует себя тут хозяйкой, – вполголоса сказал Вадим, подсаживаясь к Наташе, которая только что закончила работу и пришла в гостиную за минералкой. – С другой стороны, почему бы и нет? Андрей одинок. И долгие годы был одинок, если не считать короткого брака с Алисой. Но женская рука – есть женская рука. Думаю, Лине приятно немного позаботиться об Андрее.

Сегодня Вадим был одет в светлые вельветовые брюки и темно-синий пуловер и выглядел, как кинозвезда. Его верхняя губа заметно изгибалась, а нижняя была довольно пухлой. Наташа подумала, что братья совсем не похожи друг на друга.

– Генрих уважает вашу жену, – заметила она. – Он все для нее готов сделать. Алису он тоже столь охотно слушался?

– А вы разве не в курсе? – Вадим всем корпусом повернулся к ней.

Наташа насупилась. Она терпеть не могла такие вопросы. Что, интересно, на них отвечать? Блеять, словно дурочке: «Не-ет, а что-о?» Впрочем, сейчас ей было так любопытно, что она переборола себя и проблеяла-таки:

– Не-ет. А что?

– Когда Андрей с Алисой поженились, Генрих взял расчет.

– Что вы говорите? – заинтересовалась Наташа. – Почему?

– Потому что она им командовала, – развел руками Вадим, перейдя на шепот. – Он наотрез отказался жить в доме, где верховодит Алиса.

– Но...

– Да-да, знаю, что вы хотите сказать. Дело в том, что когда Андрей женился в первый раз, еще была жива жена Генриха, Мария. Она погибла пять лет назад в автомобильной катастрофе. Не справилась с управлением.

– Какой ужас, – пробормотала Наташа. И тут же спросила: – Но ведь вашей жене Генрих просто в рот смотрит! Почему такая разница?

– Ну, Лина же не посягает на место хозяйки дома.

Между тем Генрих пронесся мимо с развевающимся полотенцем на плече. Бегал он на цыпочках, но топоту от этого было ничуть не меньше.

– Вадик! – крикнула Лина и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. – Пойдем, поможешь мне застегнуть платье, уже пора одеваться.

Вадим встал и со снисходительной улыбкой последовал за женой. Ему явно нравилось чувствовать себя покровителем, и он готов был потакать всем капризам любимой женщины. «Самое приятное в браке, – глядя на них, подумала Наташа, – это когда муж не подчиняется жене, а уступает. Потому, что он сильнее и любит ее».