Витязь в овечьей шкуре

— Да как же я могу перепутать, когда папа с ними на короткой ноге?

— Ну… Что ж? — промямлила Наташа. — Аперитив им теперь точно не нужен. Я же говорила, что развлеку их по полной программе.

— Сейчас принесу холодненькое! — крикнула Марина и метнулась на кухню.

— Ты вот что, — сказала смущенная Наташа, выхватывая у нее ванночки с кубиками льда. — Иди одевайся, а то не успеешь к столу. И вы, Генрих, идите к своей духовке, а я тут как-нибудь сама.

Генрих и Марина ушли, оглядываясь, а Наташа обошла Ивана и Федора по периметру, чтобы рассмотреть как следует.

— Нет, ну это точно маньяки! — пробормотала она. — Или нет?

В этот момент сверху выглянула Лина.

— Наталья, а Андрей еще не вер… — Слова замерли у нее на языке, и, помолчав секунду, она спросила трагическим шепотом:

— Что вы делаете?

— Я? — беззаботно переспросила Наташа. — Встречаю гостей.

— Но почему они.., лежат? Это вы их уронили?

— Надо же было их чем-то занять.

Лина моргнула несколько раз и, попятившись, исчезла в комнате. Следует сказать, что жертвы вероломного нападения довольно быстро пришли в себя.

— Боже… Что это было? — простонал Федор и сел, держась двумя руками за голову.

— Почему у меня голова мокрая? — проныл Иван и поднялся на четвереньки.

— Ну, мальчики! — сказала Наташа строгим голосом. — Теперь вам не отвертеться. Я немедленно иду и звоню в милицию. Или лучше в ФСБ.

— Зачем? — тупо спросил Иван.

— Затем, что ловля женщин на проселочных дорогах и издевательство над ними караются законом. Вы так просто не отделаетесь, несмотря на то что затесались в друзья к хорошему человеку.

— Ой, Ванька! — простонал Федор. — Кажется, это та баба, над которой мы с тобой подшутили.

— Последний раз я шутил над бабами лет десять назад в деревенской бане, — ответил Иван, все еще стоя на четвереньках.

— Мнится мне, это та, которую мы с тобой в елки загнали. Ой, простите нас, тетенька! Вы В тот раз так потешно улепетывали, что нам захотелось похохмить.

— Тьфу! — рассердилась Наташа, сообразив, что просто-напросто попала в глупое положение. — Мужские хохмочки, молодые люди, уголовно наказуемы.

— Вы тоже неслабо схохмили, — похвалил Федор, ощупывая повреждения, нанесенные крышкой от коптильни.

Помогая друг другу, физики поднялись на ноги, потирая охлажденные макушки.

— Будем считать инцидент исчерпанным, — с трудом выговорил Иван. — Я что, плакал? Почему я мокрый?

— Ничего страшного, просто я растопила о вашу голову ванночку льда.

Не успела она договорить, как дверь распахнулась, и вошел Покровский с большим пакетом в руках.

— А-а! — воскликнул он. — Вот и вы, ребята.

Отлично, отлично. С Наташей уже познакомились?

— Очень близко, — сообщил Иван, пожимая ему протянутую руку. — Мы были в прямом смысле слова потрясены встречей.

— Не могли бы вы, — вполголоса попросил Покровский Наташу, — поторопить мою дочь?

Я знаю, это будет непросто, но все-таки попытайтесь. Она должна решить кучу мелких вопросов. Ее комната там, в конце коридора.

— Хорошо, — согласилась она. — Отчего не поторопить? Потороплю.

Она пересекла холл и, углубившись в коридор, постучала в дверь.

— Кто там? — крикнула Марина задушенным голосом.

— Это я, — ответила Наташа. — Можно войти?

— Если вы одна, то входите! А то я тут в разобранном состоянии.

Она действительно оказалась совсем не одета и бегала по комнате в нижнем белье и босоножках.

— А кто-нибудь еще пришел? — спросила она Наташу, засовывая голову в шкаф.

— Пока больше никто. Только твой папа вернулся из магазина и просил тебя поторопить.

— Я и так тороплюсь! — заныла она. — Вот только никак не выберу, что надеть. То ли красное платье в талию, то ли белое, но с длинным рукавом!

— Покажи-ка! — попросила Наташа, понимая, что девчонка может послать ее подальше. Скажет, мол, ты на себя-то посмотри, прежде чем советы раздавать.

— Вот и вот, — выпалила Марина, поочередно прикладывая к себе вешалки с платьями.

«Боже милостивый! — подумала Наташа. — И как она не понимает, что стройной восемнадцатилетней девушке идет решительно все?!»

— Красное в талию, — уверенно заявила она. — Блондинка в красном выглядит сногсшибательно, точно тебе говорю.

— А если к этому платью вот эти серьги? — Марина вывалила на диван целую гору бижутерии. — Или вот эти?

«Интересно, для кого она старается? Не для американца же! Даже не смешно. Но, судя по всему, какое-то существо в брюках вскружило ей голову. Уж не дядя ли Стае с его мушкетерскими усами? Когда он в тот раз приехал, девочка совершенно точно покраснела».

— Эти! — Наташа выбрала из кучи пару серег и протянула Марине.

Она надеялась на то, что у «дяди Стаса» есть здравый смысл и он не позволит дочери друга достроить свой воздушный замок до конца.

— Я все время думаю об Алисе, — жалобным тоном сказала Марина, влезая в платье. — Не могу поверить, что сегодня она не придет. Две недели назад, на дне рождения папы, она сидела за столом и говорила тосты, и все было замечательно.

— Как я поняла, они с твоим папой оставались друзьями, да?

— У них были.., как бы это сказать? Неровные отношения. То ссорились, то мирились.

— А из-за чего они ссорились? — заинтересовалась Наташа.