Витражи

– Зафиксирован всплеск энергии в твоем районе. Действие не санкционировано.

– Нет, - ответил я голосом, в который вложил столько правдивости, сколько мог, - это не у меня.

– Хорошо…

– Стой! - остановил я его, когда понял, что он собирается отключиться. - Какие новости?

Прежде чем ответить, Захар вздохнул, что само по себе ничего хорошего не предвещало.

– Еще три мага, - сухо проинформировал он. - Это в этом крае…

– А сколько по России?

– Восемьсот пятьдесят шесть… Потом поговорим, - наконец, связь оборвалась.

– Восемьсот пятьдесят шесть, - в ужасе повторил я. - Ты знал об этом? - мой взгляд метнулся к Сашке.

– Именно потому что ситуация критическая, меня и послали сюда.

– Ситуация дерьмовая! - вскричал я. - Такими темпами магов скоро совсем не останется! - я прошел по комнате и глянул в окно. Пресса все еще дежурила у подъезда. Бедный Владивосток скуп на сенсации, вот они и прилипли ко мне. - Слава богу, хоть мой будущий ребенок будет просто человеком.

– Ой ли, - произнес Бардаков за моей спиной.

– Что значит - твое "ой ли"? - я повернулся к нему. - Мой ребенок не может быть магом, белая магия передается только через поколение… - я запнулся, мысль пролетела мимо, и я поймал только ее часть.

– Белая, - кивнул Сашка, - так додумай мысль.

– А черная - от родителей к детям… - полупридушенно произнес я. Черт возьми, почему опять все не так?! Акварель ведь наделила меня черной силой… - Мой ребенок будет черным магом.

– И как ты скажешь об этом Ленке? - поинтересовался друг, но уже с ноткой сочувствия в голосе. Стоп! А чему, собственно, он сочувствует? И чего, спрашивается, я сам расстраиваюсь? Вон Акварель даже не просто черная, а Темный Властелин, и мы друзья…

– Так и скажу.

– Но черный - это ЧЕРНЫЙ.

– Некоторые белые пострашнее черных, - напомнил я. - Кришна, кстати, белый.

Тут уж Сашка прикусил язык - крыть ему было нечем.

А ведь это грандиозно. Я столько пытался объединить белых и черных, а скоро на свет появится ребенок, черный маг, сын белого мага Стихии, а его потомок, значит, будет обладать двумя силами от рождения. Вот он наглядный пример объединения. Может, однажды разделение на цвета исчезнет?

Я даже зажмурился, представив, какую грандиозную работу предстоит проделать моему сыну или дочери.

– Я надеялся, мой ребенок будет свободен от этого, - сказал я, уставившись в пол.

Стаса я отправил к Сырину на денек. Мне нужно было поговорить с Леной наедине. Пацан был, в принципе, не против, Юрий Серафимович хорошо к нему относился, поэтому Стас даже почти не возражал. Я сказал "почти", потому что совсем не возражать Стас просто не умеет.

– Я не буду мешать, - пообещал Сашка. - Призраки вообще ненавязчивы. Если надо, позови, я услышу.

И он испарился. Ну, то, что призраки ненавязчивы, он явно преувеличил.

– А вот не уйду, - заявил Пурген, когда я попросил его прогуляться.

– Куда это ты денешься?

– Кошки гуляют сами по себе, - важно заявил он.

Я усмехнулся:

– Так это же кошки. А ты кошкой заделался?

Если бы на его морде не было шерсти, наверное, было бы видно, как он покраснел

– Да как ты смеешь?! - взвился он. - У меня детей - ВО! - сколько! - для пущей убедительности он выпучил глаза.

– Ага, верю, - я взял его за шкирку и потащил к двери, - вот и иди улучшай демографическую ситуацию во дворе.

Я открыл входную дверь и выпихнул оскорбленного кота в подъезд.

– Грубиян!!!

– А сам-то? Иди давай, кошки заждались.

Он поморщил нос, отчего его усищи встали дыбом:

– Кошки будут меня ждать хоть целую вечность.

– Как же! Тоже мне, маленький гигант… - разговаривая с котом, я, естественно, смотрел вниз, и тут я поднял взгляд. "Ой", - подумалось мне. На лестничной площадке стояла баба Клава и, разинув рот, наблюдала за нашей перепалкой.

Я посмотрел по сторонам: журналистов с камерами не наблюдалось. Странненько. Может, у нее "жучки" под одеждой… простите, под халатом.

Она так и стояла, не мигая, смотря то на меня, то на Пургена. Мне дико захотелось наговорить ей всяческих гадостей, но я сдержался.

– Клавдия Андреевна, вы, случаем, подъездом не ошиблись? - вежливо спросил я.

– Ош-шиб-л-л-лась… - промямлили она. Странно, я не замечал, чтобы раньше она заикалась. Видно, в прошлую нашу встречу я ее все-таки напугал.

– Дура, - Пурген вынес вердикт и с важным видом зашагал вниз по лестнице, для вида, зверски оскалившись на Бушкову, она шарахнулась в сторону, а он, до ужаса довольный, пошел покорять кошачий слабый пол.

– Вниз по лестнице и направо, - ласково посоветовал я.

– Т-ты р-раз-з-г-г-гов-в-вари-в-вал с к-ко-том?

Она так заикалась, что я не сразу разобрал ее слова. Зачем же она притопала? Что замышляет? А ничего не замышлять она в принципе не может, натура у нее такая - "гадостизамышляющая". А что? Хорошее слово, и, главное, как ни одно другое подходящее к бабе Клаве.

– Девяносто процентов людей во всем мире разговаривают с домашними питомцами, - интересно, откуда только взялось у меня самообладание, чтобы не сорваться. - Так вас проводить?

– Н-н-е н-на-д-до, - промямлила она и засеменила вниз.