Витражи смерти

Любуясь видом, краем глаза я заметила, что к воротам начинают прибывать автомобили и поняла: пора возвращаться домой. Подошла к двери, дернула ручку – закрыто. Постучала, но тщетно. Порылась в рюкзаке в поисках телефона – вспомнила, что оставила его дома. Снова подбежала к поручням.

– Что будешь делать? – раздался тихий голос.

Я обернулась: у каминной трубы стоял тот человек, которого днем я видела во дворе школы.

– Не знаю, а вы давно здесь?

– Это не важно.

Человек отделился от трубы и подошел ко мне. Высокий, с ярко очерченными губами и скулами, широкими бровями, вблизи он выглядел моложе. Темные волосы, челка, похожая на мою, так же закрывает лицо… Юноша с интересом смотрел на меня.

– Так вот они, новости клана Смерти… – тихо произнес он.

– Чего? – у меня округлились глаза.

– Так что, твой дядя пока не ввел тебя в курс дела? Сколько тебе лет?

– А тебе? – огрызнулась я.

Юноша непринужденно засмеялся. От этого смеха стало легче дышать, и я улыбнулась.

– Ты… Вы знаете, как выбраться с крыши?

– Тебя зовут Марта? – неожиданно спросил он.

– Да, Морта…

– Лучше бы тебе быть Мартой… – он дотронулся до моего подбородка, чуть развернув мое лицо к себе. – Посмотри на меня, Морта.

Я отвела взгляд, попятилась назад.

– Как выбраться с крыши? – смущенно повторила свой вопрос.

– Не волнуйся, тебя уже ищут, просто подожди, – ответил юноша. Он кивнул в сторону быстро идущих к зданию школы мужчин в темных строгих костюмах. – Твои?

Да, это были охранники дяди.

– Мои… – я обернулась, но позади никого не было. Уже в машине я поняла, что так и не спросила, как его зовут.

Дома Аглая сразу же увела меня в ванную, где мне следовало погрузиться в теплую ароматную пену.

Поужинав, я почувствовала сонливость и прилегла. Приснился до ужаса страшный сон, будто вокруг усадьбы собрались люди в длинных темных плащах с высокими конусообразными капюшонами. В звенящей тишине образованный их фигурами круг медленно сжимался.

– Морта! Действуй! – раздался голос дяди, и я почувствовала, как меня захлестывает волной праведного гнева: да кто они такие, чтобы угрожать мне и близким? Затем люди начали падать как подкошенные. Когда упал последний, мой дядя сказал: – Ты справилась, молодец!

И я проснулась. Сердце бешено колотилось в ночи. В комнате стояла та самая таинственная тишина, в которой самый невзрачный звук раздается гулким эхом по всему дому. В открытое окно светила луна. Я поняла, что жутко хочу пить, встала и вышла из комнаты.

Спустившись вниз, я заметила свет из-под двери дядиного кабинета и прислушалась. Оттуда доносилась тихая музыка. Вдруг дверь распахнулась, и дядя в своем домашнем халате спросил:

– Что, не спишь?

От этого в горле совсем пересохло.

– Я пить хочу, – сглотнув, промямлила я.

– Зайди на минуту. Мне есть, что тебе рассказать, – дядя указал рукой на кресло возле своего рабочего стола.

Не очень-то мне хотелось в ночи разговаривать с ним, однако перечить тоже не было смысла. Кивнув, я зашла в кабинет.

– Итак, как первый день в школе?

– В порядке, мне интересно.

Налив из фарфорового чайника чай, дядя протянул мне чашку:

– А что-нибудь необычное?

Я пожала плечами.

– Мне тоже не спится, сложности в бизнесе, – нарочито удрученно вздохнул он.

– Хотите поговорить об этом? – мне захотела немного ему подыграть.

Неожиданно дядя подошел к моему креслу и, опираясь на подлокотники, резко нагнулся прямо клицу:

– А, знаешь… Хочу.

Он пристально посмотрел мне в глаза – так, что захотелось вжаться в мягкую спинку кресла.

– Так расскажите… – я поняла, что сейчас не до шуток.

– Ты не пила витамины сегодня? – сменил вдруг дядя тему разговора.

– Нет.

Разговор не клеился. Дядя так же внезапно начал рассказывать о конкурирующей фирме, промышленном шпионаже и о том, как он расстроен поведением своего бывшего партнера. Слушая все это, я впала в какое-то чуждое состояние нарастающего гнева. Сердце уже не просто колотилось, а готово было выйти из груди для дальнейшего самостоятельного пути. Тело покрылось испариной. Мышцы рук и ног окаменели, словно я приседала с грузом на плечах.

Дядя налил еще чашку чаю, которую я залпом осушила.

– Все пострадают. Если мы первыми не примем меры… Невозможно прощать предательство…

Дядя показал на портрет мужчины с седыми усами и пронзительными глазами.

– Это он все натворил? – прошипела с астматическим присвистом я, задыхаясь от приступа тяжелой одышки.

– Он…

Падая на пол, я испустила вопль – мне захотелось разорвать сердце того человека голыми руками. Дядя сделал для меня столько хорошего, у меня есть все, о чем могла бы мечтать девочка моего возраста.

– Ненавижу предателей, – стиснув зубы и теряя сознание, произнесла я, но сквозь пелену успела расслышать тихий дядин приказ:

– Она пробудилась. Отнесите ее в комнату. И уберите все газеты утром, с глаз долой…

Глава пятая Ты себя не знаешь

Утром меня разбудило легкое прикосновение Аглаи – она положила руку мне на лоб.

– Жара нет. Как ты себя чувствуешь?

Я потянулась всем телом. Голова слегка потрескивала, словно долгое время я провела под палящим солнцем. Медленно сев в кровати, я облизала губы: