Vitrum Patrum (Житие Отцов)

Православное монашество приходит сегодня на Запад как нечто новое и свежее и вызывает к себе все возрастающий интерес, особенно среди обратившихся в православную веру из других конфессий. Православное миссионерство на Западе не породило монашеского движения вплоть до середины XX века, но в последние примерно 20 лет, с тех пор как серьезная аскетическая литература стала доступна, особенно на английском, возымело место определенное проявление не только интереса к православному монашеству, но и осуществление его на практике. Параллельно этому явлению в Западной Европе и Америке имело место также и заметное монашеское возрождение в Греции и на Афоне. Часто, и весьма понятно, сие монашеское движение, хотя, возможно, еще слишком рано именовать его так, связывается с хранением православного предания в целом, вопреки общему религиозному направлению модернизма и обновленчества, и благодаря ему уже произошло некое возрождение древних норм православного благочестия, таких как почитание святых и святых мощей, серьезное чтение житий святых и основных святоотеческих текстов о духовной жизни, любовь к полноте православного богослужения и т. п. Сегодня — в противоположность ситуации всего четверть века тому назад — для православного конверта вполне возможно избрать для себя монашеский путь с некоторой надеждой на успех.

Желающий проводить сегодня монашескую жизнь находит перед собой три основных типа монашеской ситуации.

1. Давно существующие институты со своим определенным местом в церковной “организации”. Здесь акцент обычно ставится на самом институте, который продолжает существовать без изменений, не зависимо от того, кто приходит и уходит. Монастырское начальство в целом не доверяет самой идее “обновления”, и “ревность”, общая молодым послушникам, рассматривается им как проявление духовной незрелости, от которой можно избавиться лишь долгим опытом. Такие институты несут огромный, тяжелый (и обычно неблагодарный) труд по сохранению и передаче православного монашеского предания, насколько это возможно в мире, глубоко враждебном ему. Эти монастыри действительно суть твердыни Православия в чуждом мире. Новоначальные сегодня, однако, легко разочаровываются в таких монастырях, глядя на их погрешности (реальные и воображаемые) чересчур критическим оком и относясь к ним как к “идиоритмическим” и далеким от чистых монашеских традиций; те же, кто остается в таких монастырях, находят это тяжким игом для себя, благодаря, прежде всего, глубокой дисгармонии между православной духовностью и жизнью современного мира. Но непрерванная связь с прошлым в таких общинах и самые страдания, связанные с пребыванием в них, продолжают приносить духовный плод. Те, кто в состоянии оставаться в них не впадая в апатию, безнадежность или разочарование, могут достичь высокого духовного уровня; но очень часто молодые послушники оставляют их в поисках чего-то более “правильного” или “совершенного”.