Виват, Королева! (СИ)

— Она ремонт дома затеяла, меняет все, вплоть до розеток, — девочка пожала плечами и безразлично плюхнулась в кресло, — Она в последнее время вообще какая-то бешенная стала, я лишний раз к ней не лезу.

— Какой нахуй ремонт опять? Два года назад делали, совсем блять ебанутая что ли?

— Артем, — одернула Вера, отрываясь от лицезрения сада, — Не матерись.

— Да меня просто это злит. Если ей нехер делать, пусть устроится на работу…

— Так, ну-ка все быстренько взяли по блинчику и дружно съели, — на террасе появилась Зинаида Михайловна с тарелкой блинов и горячим чайником, — Чего с утра ругаетесь? Настроение плохое на весь день себе сделать хотите?

— Я потом поем, — Вера встала из-за стола, встряхнув влажными волосами.

— Малыш, — Артем протянул ей руку, но девушка отрицательно качнула головой и вошла в дом.

— Значит, мама не врала, когда сказала, что ты с ней живешь, — раздался тихий голос Риты за спиной.

— Не твое дело, ешь, сиди, — также тихо ответил Исаев и щелкнул зажигалкой, провожая Веру взглядом.

Вера больше не воспринимала Женю как угрозу. Было странно, но ощущение полного штиля в этом «треугольнике» Клинкова ощущала полной грудью. Так ли было это важно, чтобы Исаев действительно подал на развод, хотя уже долгое время у него с Женей не было никаких отношений, кроме родительских обязанностей?

Оказалось, важно.

Рита раньше никогда не приезжала вот так. Неожиданно. И Исаева, который планировал каждый свой день наперед, бесило, когда «сваливались» на голову, даже если это была родная дочь. Но было важно не только это, а то, что Рита застала их в довольно в фривольной обстановке, когда Вера была намерена оседлать Исаева и в который раз за это утро получить свой «гормон счастья».

Веру радовал только единственный факт — это не ее головная боль. Исаев отец, он сам разберется, подберет слова и объяснит дочери, что в жизни взрослых родителей могут произойти разные ситуации, например, появившаяся любовница у отца. В конце концов, Рита уже была взрослой, чтобы не замечать очевидных вещей, не слышать определенных разговоров и всего прочего дерьма, сопровождавшего неожиданный развод родителей.

Вера привела себя в порядок, достав из шкафа новое платье, и покрутилась вместе с ним перед зеркалом. Свои сарафаны придется убрать до следующего лета, и довольствоваться скучными офисными костюмами.

Задумчиво подтянув чулки, Вера нахмурилась, разглядывая себя в зеркало.

«То ли поправилась, то ли нет».

— Ничего страшного, он меня и такую любит, — усмехнулась про себя, нащупав кольцо на пальце, то самое, которое он подарил на день рождения.

Снизу послышался крик, пока Вера собирала волосы в аккуратную ракушку на затылке. Противные шпильки, которые все время так и норовили выскользнуть сквозь пальцы, сегодня на удивление быстро и безропотно нашли свое место в волосах.

Платье село идеально по фигуре, обтянув и подчеркнув аппетитные формы.

Лаковые туфли, так изящно сидевшие на тонкой ножке, придали росту лишних сантиметров, что Вера залюбовалась собой.

Она больше не была похожа на нескладного подростка в заношенных джинсах. Сейчас был именно тот момент, когда гадкий утенок, больше не утенок, а прекрасный лебедь.

Она была женщиной. Молодой, привлекательной. Которой оборачивались вслед.

Любовь мужчины, что рядом, давала какую-то необъяснимую энергию, заставившую полюбить себя. Он сделал так, что огонек в ее глазах горит так ярко, как не горел никогда.

Это он сделал ее такой.

На щеках вспыхнул румянец, стоило только вспомнить, что Исаев сделал прошлый раз, когда с удивлением обнаружил у нее под юбкой кружевную резинку чулок.

Вот, что заставляет чувствовать себя женщиной — желание мужчины.

— Она вся пошла в мать, — прорычал Артем, ворвавшись ураганом в спальню, — Эти замашки… Они сводят меня с ума. Чему она только учит ребенка?

Вера, поправив помаду на губах, повернулась к Артему, прижавшись бедрами к комоду, наблюдая за его торопливыми сборами.

— Ты не думаешь, что у нее просто начался переходный возраст?

— Мне похуй на этот переходный возраст. Ее надо воспитывать, а не спускать на тормозах, оправдывая все ее выходки переходным возрастом. И что это вообще за переходный возраст? С каких пор это так важно?

— Ты же не в каменном веке живешь, знаешь, что у каждой девочки наступает такой возраст, когда она начинает созревать и превращаться в девушку, женщину…

— Я ее просто убью, если она превратится в женщину, — снова взревел Исаев, резко срывая с вешалки чистую рубашку, — Она мне заявила, что я уделяю ей слишком мало внимания, представляешь? Прям так и заявила.

— Ну, если ты завел себе столько женщин, значит, ты должен находить время для них для всех, — Вера нагленько улыбнулась, застегивая пуговицы на мужской рубашке.

— Сейчас как дам по жопе и тогда посмотрим, сколько времени вы еще захотите. Быстро вниз, машина возле ворот.

— Даже не скажешь, как я выгляжу… — Вера демонстративно надула губы и отошла в сторону, позволяя мужчине пробежаться по фигуре хищным взглядом.

— Ты знаешь, что выглядишь потрясающе, к чему лишние слова?