Вивея (СИ)

— Черт! Этот болтун рассказал тебе?!

— У нас нет секретов друг от друга. И не вини Лукаса, он просто переживает за меня и мою непорочность. — Изображая святую невинность похлопал длинными ресницами парень. — С такой-то девушкой…

— Ну и с какой же? — Прищурилась я с вызовом, убирая чашку с кипятком подальше от нас и от желания кинуть ей в парня. — Договаривай.

— Ну-у… — Арчи чуть отодвинулся, как будто лучше рассматривая меня. Затем резко наклонился и поцеловал меня в лоб: — Очаровательной. — Еще один поцелуй в нос. — Своенравной. — Поцелуй в левую щеку. — Веселой. — В правую щеку. — Искренней. — В подбородок. — Красивой. И…

Хант замер у моих губ, заставив и меня застыть в предвкушении. Пауза, в течение которой он смотрел на меня своим, особенным взглядом. Внимательным, но…

— И?.. — Подтолкнула его я, желая не только услышать последние слова, но и почувствовать их. На своих губах.

Мягкий тембр парня неожиданно произнес целую строчку, в которой я не сразу узнала любимую группу:

— Я солгал тебе миллион раз, но теперь говорю единственную правду: ты во всём, что я делаю… Я ставлю на тебя свою жизнь.* — Сердце забилось чаще, а Хант, совсем тихо, будто боясь спугнуть меня или тишину ночи, добавил: — Ты стала всем для меня, Вея… Так быстро ворвалась в мою жизнь. И совсем без спроса.

На лице брюнета появилась улыбка, показавшаяся мне горькой. Его взгляд, все еще смотрящий гораздо глубже в меня, чем иные, пленил и манил. В его глазах отражались я и проблески пламени. А может, это вовсе не отражение костра, а тот самый Хант?

— Ну, прости. В следующий раз я обязательно постучу. — Хрипловатым голосом попробовала пошутить я.

Его губы все еще были так близко к моим, но недостаточно. Обнаженная кожа была прижата к моей, но и этого было мало.

Я чуть приоткрыла губы… Зачем? Что-то сказать? Попросить? Сделать? Проблема в том, что такие славные ребята, как Логика и Здравый Смысл, взялись за ручки, отсалютовали мне на прощание и отчалили в неизвестном направлении, оставив меня в одиночку разбираться с учащенным сердцебиением. Предатели.

Ай, к черту слова.

Я обхватила парня за шею и резко притянула к себе, прижимаясь к губам. То, с какой горячностью и страстью он ответил на поцелуй, доказало, что такой способ разговора нам обоим нравится гораздо больше. А иногда он и говорит громче и понятнее самых длинных фраз.

На миг мне показалось, что огонь полыхает не рядом, а вокруг нас. Треск поленьев, шум моря, стук пульса и крови, все это смешалось в единый звук. От него кружилась голова. Приятно.

— Мне надо тебе кое-что сказать… — Хант через силу оторвался от меня, его дыхание стало тяжелее, взгляд темнее. Черт, какой же он восхитительный.

Но не смотря на то, что в его лице я видела собственное отражение, затуманенное страстью, я почувствовала и что-то неладное… А значит, ненужное. Мне не хотелось слышать ничего, никаких лишних слов, кроме его дыхания и биения сердца рядом с моим. Ближе, как можно ближе.

— Потом… — Прошептала я, снова притянула я к себе брюнета.

— Вея, я… — Сделал еще одну слабую попытку Хант.

Эта настойчивость уже пугала меня. Может, он не хочет… Или считает, что мы торопимся. Может, он передумал, или…

— Арчи. — Тихо, но собирая в голос всю возможную твердость произнесла я, взглянув в глаза парня. — Что бы ты не хотел сказать, это подождет. Мне так хорошо с тобой. Давай просто будем вместе? Сейчас.

И, чтобы окончательно убедить его, я приникла губами к его шее. Шумный выдох заставил меня улыбнуться.

— Я сдаюсь… — Простонал Хант и обрушился на мои губы в поцелуе, таком страстном и отчаянном, будто все, о чем он мечтал сказать мне, было в нем. Как будто он бросал вызов всему миру, целуя меня. Как будто он победил весь мир, и я была его наградой. Желанной.

Волна и без того нарастающего возбуждения нахлынула на меня мгновенно, как разряд электричества, прошедший по всему телу. Его язык завладел моим ртом, а тот и желал быть пленен. Я с жаром отвечала на поцелуй парня. И если бы прямо сейчас небо рухнуло на нас и осыпалось всеми этими звездами: заметили бы я? Нет.

Сильные руки обхватили мою спину, уверенно блуждая по ней. Мое тело мгновенно прижалось к нему плотнее, чутко реагируя на малейшую ласку рук, как будто всегда было второй половинкой Арчи Ханта. Как будто всегда ждало именно этих рук, этих губ, этого языка… Впрочем, может так оно и было?

Затем губы парня стали покрывать поцелуями мои шрамы… Шрамы. Я забыла про них. Черт, я совсем забыла про них! Заметив, что я напряглась, Хант прошептал:

— Ты прекрасна, Вея. — Его губы, которые произносят эти слова, а затем вновь целуют следы моего уродства, следы моего горя, делают все, чтобы я поверила ему. Поверила снова.