Вивея (СИ)

Я провела рукой по лицу, чувствуя, что на висках и лбу скопились бисеринки пота от напряжения. Черт. Собрала волю в кулак и выдала ухмылку:

— Это все от твоего английского обаяния, конечно.

Я отбросила с лица пряди и спустилась к воде. Опустилась на корточки перед мелководьем и протянула руку, дотрагиваясь до красной воды. Как кровь.

— В воде живет особая водоросль — дюналиелла. Она и делает воду красной. — Объяснила я парню, хоть он и не просил. Ну, я же взяла на себя роль гида, верно? — А по этим деревянным помостам раньше ходили рабочие, когда добывали соль для химической промышленности. Позже Санта-Луи стал курортным островом, теперь это место заброшено. Не многие вообще знают о том, какая красота скрывается в глубине.

— Ты права. — Сказал Арчи и его голос стал таким бархатным и вкрадчивым, что я, не выдержав, обернулась.

Парень смотрел не на воду, а на меня. Солнце уже не светило так ярко, и его глаза в окружающем нас свете казались светлее, приобретая цвет карамели. Эти глаза имели совершенно особую силу притяжения. Почему, глядя в них, мне на миг показалось, что он говорил не о красоте, скрытой в Санта-Луи?

Я смутилась, отвела взгляд от лица парня и снова посмотрела на воду:

— Закат у нас в начале восьмого. Так что осталось недолго и ты сможешь проверить свою теорию о красоте этого места.

Как я и обещала, закат не заставил себя ждать. Солнце стремительно падало за горизонт. Его сияние окрашивало облака в яркие, сочные цвета. Они сливались с красным морем перед нами в бесконечном поцелуе.

Щелк.

Я поморщилась от знакомого, раздражающего звука, появившегося в моем сознании.

Щелк. Щелк.

Нет, мне не кажется это!

Я резко обернулась. В этот момент, с еще одним характерным «щелчком», на камере моргнул своим черным глазом затвор, чтобы снова распахнуться и уставиться прямо на меня.

— Черт возьми, Арчи, какого дьявола?! — Закричала я, отворачиваясь. — Прекрати это, немедленно! Иначе я, клянусь, выкину твою проклятую камеру прямо в чертову соль!

Парень мигом оказался рядом. Я не видела, но слышала, как он быстро переступал по прибрежным камням, подходя ко мне.

— Что такое? Вивея, успокойся. — Рука легонько тронула меня за плечо, но я дернула им, сбрасывая его ладонь. — Прости. Я не хотела тебя расстраивать. И я не понимаю, что случилось…

Его голос звучал искренне. Это заставило меня начать приводить мысли в порядок. Моя первая реакция после того, как я увидела фотоаппарат в руках практически незнакомого мне человека — «снова». Я подумала, что он корреспондент из очередного издания, который желает залезть мне под кожу и сделать годный репортаж к годовщине трагедии, сотрясшей Санта-Луи в прошлом августе. Такие кадры уже замаячили в моей жизни. Звук затвора моментально переносил меня в прошлое, когда эти «щелчки» преследовали меня и каждый мой шаг, как выстрелы.

— Я ненавижу камеры. — Тихо сказала я.

— За что? Они довольно безобидны. Если конечно не находятся в руках бездарей, который постоянно «заваливают горизонты» или располагают моделей фронтально, делая им плечи, больше характерные для фигур спартанцев. Ну, еще не стоит использовать технику в качестве метательного снаряда, она тяжелая.

Парень заставил меня чуть приподнять уголки губ в улыбке. Он ответил мне широкой демонстрацией зубов, очевидно, что у этого глупого монолога была как раз такая цель — расслабить меня.

— Так что? Почему у тебя такая неприязнь?

Я передернула плечами, не желая раскрывать все карты.

— Просто ненавижу.

— Ты не хочешь рассказать?

— Нет.

— Эх… Ну, тогда нам придется что-то с этим сделать. Я фотограф.

Я посмотрела на парня, пытаясь понять, шутит ли он. На идеальном лице отразилось сожаление. Он не шутил. Отлично, в мире столько профессий, а меня Бог свел с фотографом. Спасибо, что не с журналистом.

Арчи посмотрел на меня, затем на довольно большой, по моим меркам, аппарат в своих руках, который он, оказывается, тащил в рюкзаке все это время. Затем он вздохнул и, достав из кармана черный пластиковый кругляшок — защитную крышку, надел его на объектив. Затем он стал убирать камеру.

— Что ты делаешь?

— Убираю фотоаппарат. Я слишком долго на него копил, чтобы увидеть, как ты выбрасываешь его в эти соляные раздолья.

На его лице снова сияла улыбка и мне стало невероятно стыдно за свое поведение. И страхи. Я ненавидела быть слабой перед кем-то.

— Ты серьезно фотограф? — Спросила я.

Тот кивнул:

— Да, это мой хлеб. Я приехал в Санта-Луи не просто отдыхать. Говорят, здешние места восхитительны, именно поэтому сюда съезжаются звезды на съемки. А я, скажем так, потерял свое вдохновение. Поэтому я надеюсь найти его здесь. Но, знаешь, мне рассказывали про волшебные пляжи, водопады и горные кряжи. Но не про это. — Он отвернулся от меня и посмотрел на потемневшую без солнечных лучей воду. Затем парень снова посмотрел на меня. — Так что мне повезло, что я встретил тебя.