Вивея (СИ)

Я подняла глаза от экрана мобильного, чтобы определить неожиданный источник звука и…

— Ох, черт! Прости! — Я захлопнула дверь с такой силой, что удивительно, как она не сорвалась с хлипких петель.

За ней раздался смех парня, очевидно, того самого Лукаса. Которого я всего лишь увидела голым. Именно голым. Не в банном халате. Не в полотенце. Не в трусах. А абсолютно, черт возьми, голым!

Быстрым шагом я попятилась в коридор, пока мои щеки плавились. Может, стоит сбежать отсюда прямо сейчас? Только вот нестись по улице в футболке и трусах — идея так себе. А где сейчас находится моя одежда, наверняка знал только спящий Арчи и… Лукас. Голый Лукас. Ага.

Пока я хаотично соображала, как не сгореть со стыда и не стать горкой пепла в чужой гостиной, дверь ванной скрипнула. Понимая, что вести себя как девушка, которая впервые увидела мужское достоинство вживую (Что, впрочем, так и было.) — не выход, я опасливо обернулась на парня. Вдруг, он законченный нудист и все еще щеголяет в костюме Адама?

Нет, к моему облегчению, парень облачился в спортивные штаны ярко-красного цвета с аляпистыми надписями на них, и белую футболку. Лукас оказался очень загорелым парнем с выгоревшими на солнце кудрявыми волосами до плеч, которому на вид я бы не дала больше двадцати лет. В глаза, помимо маленьких колечек волос, бросались и его уши — чуть лопоухие и, будто этого мало, проколотые во множестве местах, от мочек до хрящей. А его широкая улыбка, занимала, казалось, половину лица.

— Ну, привет! Не знал, что Арчи привел в дом вуайеристку. Ох уж эти извращенцы!

Та-ак, делать ситуацию проще он явно не собирался.

— Я не знала, что в ванной кто-то есть. — Попыталась оправдаться я, прежде чем скрестить на груди руки и перейти в наступление: — И вообще, это ты вчера вломился в комнату. Так что один: один.

— Ладно-ладно! Квиты! — Со смехом сказал парень, но затем состроил самый невинный вид и, стыдливо дергая себя за край футболки и наивно хлопая ресницами, обиженно заявил: — Но я все равно доложу Арчибальду, что его девушка лишила меня визуальной невинности! Пусть знает, с кем связался! Вряд ли его английская мамочка одобрит такое поведение!

Это кто кого еще невинности лишил! А ведь я чувствовала, что увижу в этом доме… ну… пенис, в общем (глупое же название!). Но рассчитывала, если честно, на другой образец…

Я фыркнул:

— Боюсь, Хант сможет лишь посочувствовать мне, что пришлось лицезреть такое. И не без основания подумать, что моя психика пострадала навсегда и безвозвратно.

Парень снова рассмеялся глубоким, задорным смехом, от которого самой хотелось улыбнуться. Но я же, все еще сохраняя позицию ощетинившегося ежика, этого делать не спешила.

— Ты называешь своего парня по фамилии? — Он покачал головой, заставляя блондинистую шапку волос раскачиваться в такт. — Я, конечно, понял, что ты извращенка, но не до такой же степени!

Не успела я придумать колкий ответ, как этот нудист-любитель в мгновение ока оказался рядом со мной:

— Я Лукас. — Парень быстро приложил два пальца к виску и козырнул ими. — Просто Лукас. И даже если ты будешь умолять озвучить мою фамилию — не скажу. Это слишком интимно. Ты и так обязана взять меня в мужья после всего, что между нами было.

Лукас подмигнул мне, все больше напоминая озорного мальчишку, чем юношу. И если на вид я все еще не дала бы ему больше двадцатки, то по анализу поведения его возраст колеблется между тринадцатью и четырнадцатью годами. Период полового созревания во всей его красе. Отсюда и пирсинг в стиле «я у мамочки бунтарь»!

— Вивея. — Ответила я и, не выдержав, проворчала: — Но я говорю свое имя только потому, что хорошо воспитана.

— Какое совпадение, я тоже прекрасно воспитан! — Я неопределенно хмыкнула, не особо веря в это заявление, но парень скептического взгляда не заметил и вдохновленно продолжал вещать: — Знаешь, мне определенно нравится наше знакомство, Ви. Думаю, это начало большой дружбы!

— Или криминальной истории с одним убийством. — Фыркнула я, игнорируя то, как легко и быстро этот парень сократил меня до «Ви».

Если честно, я держалась напряженно скорее по привычке. Осталось во мне еще былое нежелание общаться с чужими людьми. Но признавала то, что кучеряшки парня, его «морщинки радости» в уголках глаз, выдававшие веселый нрав и лучезарная улыбка просто обезоруживали. Даже такую, как я. Более того: чем-то он напоминал мне мужскую версию Эмили. Очень. Эта мысль заставила сердце екнуть.

— Эй, ты же не обиделась всерьез? — Парень чуть наклонился, чтобы заглянуть мне в лицо, хотя это было лишним: его рост не на много превышал мой.

— На что именно? — Деловито поинтересовалась я. — На то, что ты пытаешься меня шантажировать? Или на то, что из-за тебя я увидела голое мужское тело до брака? Моя религия, конечно, против подобного, но пара-тройка дней на коленях перед алтарем искупит мои грехи.

Лукас снова громко захохотал, даже пару раз ударил ладонью по бедру, как будто это была шутка года. На этот раз мои уголки губ тоже растянулись в ответной улыбке.