Византия FM

Угораздило меня достаться такому хозяину — сплю и вижу, что он меня кому-то продал. А нет — вытаскивает из кармана. Будет писать эсэмэску своей Славе. Тоже мне, депрессивный романтик. Влюбился по уши, теперь пока мне все кости не сотрёт, будет мучиться и меня мучить:

«Привет. Чем занимаешься?»

Не дождался ответа.

Спустя пару минут:

«Давай погуляем?»

И снова ни буквы в ответ. Как в воду канули эсэмэски, хотя, отчёты приходили, всплывали. Не выдержал — позвонил ей, было занято, потом ещё два раза занято. В четвёртый раз дозвонился. На том конце провода — вернее не провода, а сети — шорох и голоса. Девушка едет в маршрутке, видно, случайно нажала кнопку ответа. Хозяин включил громкую связь. Сквозь грохот русской езды, шорохи одежды и песню 7Б из автомагнитолы, был слышан диалог:

— Кто там тебе звонил?

— Пашка звонил, моя бывшая любовь.

— А второй раз?

— Второй раз тоже он, у него батарейка села, перезванивал.

Несомненно, узнаётся её голос. Тоже мне, донжуан в женском обличии. Мой динамик хрипит, того и гляди, как бы не сломался. Когда же этот депрессивный наслушается уже этой ерунды.

— Гулять приглашал?

— Ну да. Мы с ним расстались два года назад, а он всё звонит.

Внезапный удар. Хозяин отпускает меня из рук, и старенький глазок камеры в один и три мегапикселя последним прикосновением дрогнувшего пальца фотографирует одну из четырёх граней красной стеклянной пирамиды поверх белой крыши маршрутного такси. Здесь же получились напуганные глаза — взгляд хозяина скользит вниз сквозь лобовое стекло, уже отмеченное ударом головы — на снимке момент удара не запечатлён, сказывается большое время выдержки устаревшей камеры. Я падаю на иссушенный августовскими солнцем и ветром асфальт. Я жив.

Она

Случайно, почти неощутимо нажала на правую ключицу, ещё не услышав даже сигнала вызова. Я только что провалился в темноту, и вот — снова звонок. По эту сторону я слышу незамысловатый мотив, нет, это не внутренний голос, а голос Ивана Демьяна. Водители маршрутных такси такое любят, что ж, на вкус и цвет товарища нет. С другой стороны я слышу тишину. Видимо, абонент тоже предрасположен к 7Б. Мы слушаем вместе:

«…И не стучись и не ломись ко мне осе-е-е-ень…»

Я не могу так больше. Либо усыпи меня, либо найди другую игрушку. Тебе пришло сообщение, ты, как всегда не читаешь их, читаю только я.

Вдруг, я слышу заглушающий магнитолу скрип тормозов. Я слышу чей-то крик. Я слышу удар снаружи и на другом конце провода. Кто-то вдохнул свои слова, как вдыхают их испуганные смертью:

— Кровь…

Мы

Я лежал на асфальте рядом с недвижимым телом хозяина, слушая шорохи и голоса на том конце сети, пока меня не подобрал кто-то. Он накрыл меня грубым движением руки и нечаянно нажал кнопку «Снять». В моей памяти отложилось фото сине-серой рубахи с крест-накрест пересекающимися на ней красными линиями. Угол рубахи неаккуратно заправлен в правый карман чёрных джинсов. Внезапно я услышал одновременно где-то вне себя и внутри.

— Привет, Слава, ты как здесь оказалась?

(2008)

Спасибо, Михаил

Спустя шестнадцать лет, хочу оглянуться на несправедливое со стороны издательства «Река времени» умолчание об участии моего товарища Михаила Прилепина в иллюстрировании книги стихов «Кварц». Участие это было чисто символическим (облачко на иллюстрации к разделу «Седьмой проспект» — его рук дело). И редактор ныне почти забытого издательства «Река времени» воспротивилась указывать Михаила иллюстратором, мол, мелочь это. Мне, молодому, ничего не оставалось, кроме как пойти на поводу. Но, пусть и невелико это облачко, оно — часть книги. Так вот, хочу здесь разоблачить эту, на мой взгляд, несправедливейшую недомолвку и отблагодарить Михаила Прилепина за участие в книге, ибо для меня это очень важно. Спасибо, Михаил.

Образцы для фоторобота

Пушкин

Я пялился на Пушкина перпендикулярно.

Я ходил с Пушкиным на голове.

Я ел с Пушкиным щи, не замарав его.

Я давил глаза Пушкиным при свече.

Я выговаривал Пушкина с камнями во рту.

Я зачитывал Пушкина прохаванным репом.

Я цитировал в зеркале подбородок Пушкина.

Я отращивал бакенбарды Пушкина.

Я всюду швырял перчатку Пушкина.

Я хранил в Пушкине дуэльный пистолет.

Я держал немного Пушкина прозапас.

Я обжигался Пушкиным при 451 по Фаренгейту.

Я не делал Пушкина по Кастанедовски.

Я пробовал Пушкина в оригами и в гигиене.

Я очерчивал мёртвого Пушкина мелом.

Я составлял фоторобот Пушкина.

Я пытал и пытал след Пушкина,

Но так и не обнаружил Пушкина в Пушкине.

Позитив взаймы

Я взял позитив взаймы.

Я улыбаюсь.

Я веселейший смайлик.

Я не думаю о сроках займа,

Всё идёт как по маслу,

Ничто не выходит боком,

Но мысль о

Неминуемом возврате позитива

Никак не идёт из головы.

***

Прянику

Она где-то взяла такую щёлочь,

От которой никогда не бывает кисло.

Солнце её восходит в полночь,

Хоть она и не видит в нём смысла.

Телефоны не ловят связь,

И ди-джеи не ладят с плеером,

Когда она бежит, смеясь

Над опен-эйром.

Её зеркало всегда кривое,

В её схемах не заметишь тактики:

Снегири, хардкор, алоэ,

Ноль теории и бесконечность практики.

Её жаркое лето всегда в пути,