Читаем Византия и крестоносцы. Падение Византии полностью

Обе супруги Константина из латинских фамилий, обосновавшихся на христианском Востоке – первая из фамилии Токко, вторая из известной генуэзской династии на острове Лесбосе Гаттилусио, – умерли еще до избрания Константина на престол. Переговоры же о третьей супруге новому императору на Западе и Востоке – в Венеции, Португалии, Трапезунде и Иверии (Грузии) – закончились ничем. Доверенный друг Константина, историк эпохи Палеологов и дипломат Георгий Сфрандзи72 оставил любопытное описание невесты поисков для императора в Трапезунде и Иверии. Историк Ш. Диль в связи с этим замечает, что, несмотря на давнее существование брачных связей между византийскими императорами и западными дворами, в последний – самый критический момент – взор последнего императора обратился в поисках супруги к более близкому и понятному родственному Востоку.

Константин XI погиб при взятии Константинополя турками в мае 1453 года. На месте христианской восточной монархии основалась сильная военная держава османских турок.

Его брат Димитрий Палеолог попал в плен к Мехмеду II, который женился на его дочери; умер Димитрий в Адриано– поле монахом, под именем Давида. Другой брат Фома окончил жизнь в Италии, едва найдя у папы материальную поддержку для собственного существования, но лелея при этом мечту о Крестовом походе против турок. Сын его Андрей, принявший католичество, являлся единственным представителем династии Палеологов, имевшим права на утраченный византийский престол. До нас дошел любопытный документ, сообщающий будто бы Андрей Палеолог передал свои права на империю Константинопольскую и Трапезундскую и на Сербский деспотат французскому королю Карлу VIII. Последний, предпринимая в конце XV века свой поход на Неаполь, думал, что его итальянская экспедиция явится лишь началом для дальнейших завоеваний, прежде всего Константинополя и Иерусалима, что указывает на существование мечтаний о Крестовом походе в конце XV века. Но скорее всего, акт передачи упомянутых прав Карлу VIII остался лишь проектом, так как позднее Андрей Палеолог передал эти же права Фердинанду и Изабелле Испанским. Впрочем, все это на ситуацию в Византии никакого влияния не имело.

Дочь Фомы Палеолога и сестра только что упомянутого Андрея Зоя была выдана замуж за далекого великого князя Московского Ивана III; она известна в русских источниках под именем Софии Палеолог. В. О. Ключевский писал в этой связи: «Царевна, как наследница павшего византийского дома, перенесла его державные права в Москву, как в новый Царьград…» Москву после этого стали сравнивать с «семихолмным Римом» и называть «третьим Римом». Русский автор начала XVI века монах Филофей73 писал: «Два убо Рима падоша. А третий стоит. А четвертому не быти». Великий князь Московский стал «царем всех православных», а Москва, столица Русского государства, стала «новым городом Константина». Папа призывал преемника Ивана III – его сына Василия III – защищать свои права на «наследие Константинополя». Таким образом, брак Ивана III с Софьей Палеологиней лежит в основе вопроса о правах московских государей – представителей и защитников восточного православия – на трон византийских басилевсов, попавший в руки турок-османов в 1453 году.

2. Внешняя политика Михаила VIII

Византия и Королевство Обеих Сицилий. Карл Анжуйский и Сицилийская вечерня

Центральное место во всей внешней политике Михаила VIII занимают его отношения с Королевством Обеих Сицилий; в связи с последними развиваются и принимают определенные формы его отношения к итальянским республикам – Генуе и Венеции – и к папской курии. Отношения к туркам на востоке также находятся в зависимости от западной политики.

Перейти на страницу:

Все книги серии История. География. Этнография

История человеческих жертвоприношений
История человеческих жертвоприношений

Нет народа, культура которого на раннем этапе развития не включала бы в себя человеческие жертвоприношения. В сопровождении многочисленных слуг предпочитали уходить в мир иной египетские фараоны, шумерские цари и китайские правители. В Финикии, дабы умилостивить бога Баала, приносили в жертву детей из знатных семей. Жертвенные бойни устраивали скифы, галлы и норманны. В древнем Киеве по жребию избирались люди для жертвы кумирам. Невероятных масштабов достигали человеческие жертвоприношения у американских индейцев. В Индии совсем еще недавно существовал обычай сожжения вдовы на могиле мужа. Даже греки и римляне, прародители современной европейской цивилизации, бестрепетно приносили жертвы своим богам, предпочитая, правда, убивать либо пленных, либо преступников.Обо всем этом рассказывает замечательная книга Олега Ивика.

Олег Ивик

Культурология / История / Образование и наука
Крымская война
Крымская война

О Крымской войне 1853–1856 гг. написано немало, но она по-прежнему остается для нас «неизвестной войной». Боевые действия велись не только в Крыму, они разворачивались на Кавказе, в придунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Белом и Баренцевом морях и даже в Петропавловке-Камчатском, осажденном англо-французской эскадрой. По сути это была мировая война, в которой Россия в одиночку противостояла коалиции Великобритании, Франции и Османской империи и поддерживающей их Австро-Венгрии.«Причины Крымской войны, самой странной и ненужной в мировой истории, столь запутаны и переплетены, что не допускают простого определения», — пишет князь Алексис Трубецкой, родившейся в 1934 г. в семье русских эмигрантов в Париже и ставший профессором в Канаде. Автор широко использует материалы из европейских архивов, недоступные российским историкам. Он не только пытается разобраться в том, что же все-таки привело к кровавой бойне, но и дает объективную картину эпохи, которая сделала Крымскую войну возможной.

Алексис Трубецкой

История / Образование и наука

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика