Византийская армия (IV — XII вв.)

Именно потому, что византийцы сражались под символом Креста и потому, что они считали себя воинами Христа, призванными сохранить Царство Божие на земле, у них так и не возникло идеи «священной войны». Война принимала религиозный характер практически по определению, поскольку Восточная Римская империя была единственным православным государством, сражавшимся за сохранение и распространение христианской веры.

Начиная с V в. и вплоть до конца существования Византийской империи имеется масса свидетельств как формального, так и официального принятия как церковью, так и императорским двором, а также населением Империи необходимости ведения войны, факта божественной поддержки военным мероприятиям и обязательности обеспечения и опоры на божественную помощь в ходе ведения войны. Хотя собственно понятие «священной войны», которое крестоносцы и другие немусульмане считали специфическим атрибутом исламской цивилизации, появлялось в Византии лишь на протяжении весьма коротких периодов, это не означает, что понимание ведения войны во имя христианского ромейского государства не претерпело определенной эволюции. Напротив, совершенно ясно, что византийцы постоянно осознавали необходимость оправдания своих войн. Причем эта необходимость становилась все более и более настоятельной в периоды военной и политической экспансии, каковым можно считать X в. Как сообщают, Константин V считал «благородной» свою кампанию против Болгарии в 772–773 гг., во время которой не погиб ни один солдат, а уже ко времени составления «Тактики» Льва VI понимание, что война должна быть оправдана в соответствии с православной верой и необходимостью существования государства ромеев, становится общепризнанным. Пока речь идет о защите византийских интересов, сколь бы широко они ни понимались, война была справедливой и приемлемой для общества. Именно с этого времени понятие справедливой войны в защиту благословенной Господом миссии и цели византийских императоров и избранного народа становится обычным элементом императорской политической пропаганды, направленной как вовне, на соседей Империи, независимо от того, были ли они враждебны, или нет, так и вовнутрь — став частью политико-правового обоснования государства, общества и их институциональных структур[1644]. Разумеется, войн с другими православными христианами следовало избегать, однако и такие войны могли быть оправданы, если единственная истинная Империя, Империя ромеев, подвергалась нападению со стороны вставшего на ложный путь правителя такого государства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Процесс формирования позднеримской военной системы, проходивший на протяжении всего III в., завершился при Константине I и его сыновьях. Характерными чертами военной организации IV в. были новая структура высшего военного командования, отделение военной власти от гражданской, формирование лимесов в значении пограничных военных округов, новая система снабжения армии оружием и обмундированием, введение конскрипции — патримониальной воинской повинности. В дальнейшем, хотя эта система постоянно модифицировалась, ее основа оставалась неизменной вплоть до правления Феодосия I.

Позднеримская система пополнения армии личным составом была достаточно гибкой и эффективной. Однако усложнение внешне- и внутриполитической обстановки, способствовавшее росту потерь в римских вооруженных силах. Развитие практики откупа от воинской повинности, прекращение широкомасштабной иммиграции варваров в Империю и разрыв федеративного договора с готами, привели к тому, что уже в середине 60-х г. армия начинает ощущать острую нехватку новых пополнений. Стремление выйти из кризисной ситуации подтолкнуло императора Валента поселить в придунайских провинциях большое количество готов. Но утрата контроля над новыми поселенцами и неудачные действия римских властей привели к вооруженному восстанию варваров, итогом которого был разгром римлян под Адрианополем.

С чисто военной точки зрения поражение римлян при Адрианополе было во многом случайным и не может свидетельствовать о каком-либо превосходстве военной организации варваров над римской. Однако оно способствовало притоку большого количества готов в ряды регулярной римской армии, стремительная и необратимая варваризация которой, стала самым ярким свидетельством надвигавшейся деградации и упадка старой военной организации.