Византийская ночь

- Война - это дело сильных, - нахмурился Рыва. - У нас хватит мужества справиться с врагом. Мы разобьем римлян. Не сомневайся!

- Пусть будет так, - ответил Валент, одновременно подумав: «Разве вы первые, кто приходит с мечом из-за Дуная? Это уже делали даки во времена Домициана, потом готы и гунны. Границы империи были незыблемы, пока она имела легионы, чтобы сражаться или золото, чтобы покупать мир»[41].

- Не сладко придется тем, кто остался, - усмехнулся широкоскулый. - Не хотел бы я встретиться в бою с кем-то из своих знакомых.

- Они всегда могут присоединиться к нам.

- Да, особенно те, у кого я уводил девок, - сострил молодой голубоглазый гот.

- Думаю эти, перейдут к нам в первую очередь, чтобы только пустить тебе стрелу в спину. Не боишься?

- Я уже однажды вырвал у них сердца - сделаю это еще раз.

- Вот кто должен вести нас в поход, а не ты Феодагат! - воскликнул Эрманрих.

- В поход куда? К юбкам?

- Не сердись, старый пес. Ты же знаешь, как я тебя люблю!

- Жаль, только нет вина. Без него ложиться с тобой в постель страшно даже мне.

Сытые воины покатились со смеху.

Рыва подбросил в огонь трескучих еловых веток. Внимание его больше не занимала беседа. Он вспоминал дом, жену и двух дочерей, которых не видел с весны. Впереди была зима, а значит спокойная жизнь дома. Повернувшись к мальчику, рыжебородый склавин улыбнулся. Ребенок еще не спал, хотя усталость была написана на его лице.

- Хороший, мальчишка! - с грубоватой заботой произнес Рыва, погладив ребенка по взъерошенной голове. - Завтра поедешь с нами, а сейчас иди спать. Ну и имя тебе придумал этот римлянин, не выговорить. Не слушай эту болтовню, спи.

Накрывшись теплой овечьей шубой, маленький Амвросий уснул. Он устал за день. Как бы ему не хотелось послушать разговоры воинов, сил на это уже не осталось. Сон навалился на него с неожиданной силой. Голоса вокруг смолкли, а пламя померкло и растворилось в нежной теплоте. Мужчины еще долго говорили о чем-то, спорили, пели и смеялись. Но ребенок уже не слышал ничего. Он крепко спал.

Часть 2. Страна склавин 1

За окном было шумно. О чем-то спорили воины. Скрипели нагруженные повозки. Ругались женщины. Голосили собаки и кричали дети, играя в снегу.

Дом князя склавин стоял в центре большого городища, построенного на месте римской, а потом и готской крепости. Деревянное двухэтажное здание было выстроенное без всяких излишеств. Князь склавин - вождь союза племен живших за Дунаем - проводил в нем только зиму. Весной, лишь сходил снег, с дружиной он уходил в походы, обороняя земли склавин или разоряя города и села соседей.

Даврит отвернулся от слюдяного окна. Медленной раскачивающейся походкой он подошел к стене, как раз к тому месту, где висел его щит. Круглый красиво обитый серебром щит притягивал князя. В бою он всегда был рядом. Нередко спасал жизнь. Дощатый пол скрипнул под красными сапогами. Большие горячие ладони Даврита ласково прикоснулись к изящному предмету. Улыбка украсила широкое, бородатое, с кривым горбатым носом лицо. «Как идет тебе новая обивка, старый брат. Скоро, совсем скоро я доверю тебе свое сердце. Береги меня, как я берегу тебя!» - подумал князь и его голубые, немного раскосые глаза блеснули как у хищного зверя. Потом он повернулся. Горделиво поднял густоволосую голову. Обратился к собравшимся приближенным:

- Братья мои! Большой отряд готов присоединился к нам. От гуннов весной придет пять сотен воинов. Многие крепости на Дунае почти пусты. Речной флот римлян в плохом состоянии. Он не сможет нам серьезно навредить. Дорога открыта. Все - добрые вести!

В просторном бревенчатом зале приближенные князя слушали молчаливо.

- Как сойдет лед, и зазеленеют травы - мы должны быть готовы. Почти все племена перейдут рубеж. Под мою руку собрались союзники. Мы не будем одни в походе. Перун нас защитит. Перун даст нам победу!

- Добро! - ответили дружные голоса.

- Одно, друге, меня тревожит. Союзный вет все еще не решил объединить силы[42]. Лишь два племени, карпане и смоляне обещали дать под мою руку четверть своих воинов и припасы, что я попросил.

Даврит расправил широкие плечи. Четыре десятка глаз смотрели на него. Ожидали последних слов. Седые вожди хранили покой на своих лицах. Густобородые начальники племенных дружин слушали с тревогой. Князь еще раз оглядел тех, кому доверял, на кого мог положиться в самом нелегком деле. Лавки у стен были полны. Не привыкшие к утонченной роскоши северные люди оделись сегодня с грубоватым варварским блеском. «Мы возьмем много добычи. Об этом вы думаете сейчас? Или вас беспокоит тоже, что меня?» - метнулось в его уме. Суровые молчаливые лица ничего не ответили. Князь улыбнулся. Качнул гордой головой.