Византийские легенды

Во времена те жил в городе Риме благочестивый муж по имени Евфимиан, синклитик.[424] У него было три тысячи рабов, опоясанных золотыми поясами и одетых в шелк. Потомства он не имел, ибо жена его была бесплодна. Будучи весьма благочестив, он строго соблюдал заповеди божии. Столь добрый муж постился всякий день до девятого часа. В доме своем он учреждал три стола — для сирот и вдов, для захожих людей и путников и для страждущих и нищих. Сам же вкушал от еды в девятый час вместе с захожими монахами и путниками. И всякий раз как выходил из дому, творил заповедь милосердия и подавал милостыню нищим, говоря в душе своей: «Я не достоин ступать по земле бога моего». Почтенная жена его Аглаида была женщиной верной и богобоязненной; всякий день она исполняла заповеди божии, призывая господа, и умоляя, и говоря: «Вспомяни, господи, меня, недостойную рабу твою, и даруй мне плод чрева, чтобы был он мне опорой в старости и утешением души». И услышал ее человеколюбец бог, рекший через своего пророка: «Возопиешь, и скажу: вот я».[425] И она зачала во время то и родила сына. И возликовал потому раб божий Евфимиан и жена его Аглаида и восславили бога. И, когда пришел срок, отец окрестил младенца и нарек ему имя Алексий. Когда же сын достиг надобного для учения возраста, ему преподали грамоту, и честное дитя в краткое время усвоило все начатки знания, а затем грамматику и всякие церковные книги и, постигнув философию и риторику, стало премудро; когда же этот святой Алексий возмужал, Емфимиан и жена его решили женить сына. Перебрав в памяти дочерей знатных семейств, они нашли одну девушку царской крови и рода, превосходящую всех красотой и богатством, и выбрали ее. И обвенчали их с честными иереями в храме святого Вонифатия.[426] И, введя новобрачных в свадебный покой, весь день до вечера провели в веселии. И вечером Евфимиан говорит сыну своему: «Войди, дитя, взгляни на невестку мою и супругу твою». И, вошед в брачный покой, юноша увидел ее сидящей в кресле. И он взял свой золотой перстень и поясную пряжку, завернутые в пурпурного цвета покров, и отдал ей, и сказал: «Прими это и береги, и господь да будет между мной и тобой, пока на то воля его», и сказал ей и другие сокровенные слова. И, выйдя из брачного покоя, удалился в свою спальню. И, взяв долю от богатств своих, ночью покинул дом и, придя к пристани, увидел корабль, готовящийся плыть на восток. Он взошел на этот корабль и прибыл в Магналию, город Лаодикии сирийской.[427] Сойдя на берег и помолившись господу, Алексий сказал: «Господь бог, сотворивший небо, землю и море и спасавший меня от чрева матери моей, спаси и ныне от суетной жизни сей и удостой меня вкусить благ твоих со всеми угодниками твоими, ибо ты милостивый, Спаситель, и мы славим тебя во веки веков». И, встав с молитвы, он в тот же час встретился с погонщиками ослов и следовал за ними до тех пор, пока не пришел в Эдессу месопотамской Сирии.[428] Там находится нерукотворная икона святого и царственного образа господа нашего Иисуса Христа, которую он дал Авгарю,[429] когда во плоти пребывал на земле. И, войдя в город, Алексий продал все, что у него было, и роздал деньги бедным. И, облекшись в нищенское рубище, сел, прося подаяния, в притворе[430] храма во имя владычицы нашей пресвятой богородицы. Он наблюдал строгий пост и еще более строгое бдение. Ибо от воскресения до воскресения причащался святых и чистых тайн Христовых. Ел же две унции[431] хлеба, а две унции воды были ему питьем, и всю неделю он жил в воздержании, а ночи проводил бодрствуя. Все, что ему подавали, Алексий раздавал нищим. И лицо свое преклонял к руке, а сердце пребывало постоянно с господом. Мать его с самого дня свадьбы затворилась в спальне своей и, оставив открытым только одно оконце для света, постелила себе на полу вретище, посыпала его пеплом и, так лежа, говорила: «Я не встану отсюда, пока не узнаю, что сталось с моим единственным сыном». И невестка, стоя рядом со свекровью, говорила: «Не отойду от тебя до последнего воздыхания своего, но как пустыннолюбная и единомужняя горлица не брачуется с другим, когда друг ее попал в сети охотника, но ожидает его, сетуя в пустыне, так и я сохраню верность мужу моему и буду ждать, пока не узнаю, что с ним сталось и какое избрал себе житие».