Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

2 октября 1077 г. Вотаниат был провозглашен своими приверженцами императором.[911] В числе первых его приверженцев было несколько власте–лей фемы Анатолика, родственников Вотаниата, а именно: Александр и Кавасила Синадины, Гудел, Стравороман и некоторые другие.[912] На следу, ющий день, 3 октября, Вотаниат предполагал двинуться к столице, но был чем–то задержан, так что даже 7 января 1078 г. оставался в феме Анато–лике.[913] Задержать его могло известие о затеваемом восстании на Западе, которое стало организовываться тоже в октябре; в Вотаниате, естествен–но, могло зародиться желание выждать, какое направление примет это восстание, чтобы сообразовать с тем свои действия. Но еще более должно было задержать Вотаниата обнаруженное со стороны некоторых влас–телей Востока противодействие ему. Против него выступили Никифор Мелиссин и Георгий Палеолог,[914] желавшие остаться верными Парапина–ку и, может быть, завидовавшие Вотаниату, считавшие и себя достойными того места, которое предвосхищал Вотаниат, — относительно Мелис–сина позднейшие события оправдывают эту догадку. Таким образом, прежде чем идти на Византию, Вотаниату предстояло завладеть некоторыми крепостями и подчинить своей власти тех, кто оказывал сопротивление. Это и было им сделано.[915] Вотаниат обходил и покорял себе города, в сопровождении Хризоскула, который служил ему посредником для переговоров с турками, помогавшими Вотаниату. Начаты были также тайные переговоры с жителями Византии. В то самое время как Иоанн Вриенний осаждал столицу, всего вероятнее в декабре 1077 г., здесь происходила усиленная агитация в пользу Вотаниата. Коснулась она и Урселя; Урсель сделал попытку бежать к Вотаниату, в город Лампу (в Ана–толике), но правительство Парапинака вовремя успело заручиться им и отправить против Вриенния. Когда осада Вриеннием была снята, агитация не переставала действовать — она находила адептов главным образом в церковной сфере, среди высокопоставленных духовных лиц. На другой день после Богоявления, 7 января 1078 г., вокруг патриарха Косьмы собралась в храме Св. Софии партия недовольных правлением Парапинака и Никифорицы, смело высказывая свое недовольство и приверженность к Вотаниату; многие из членов сената приняли участие в этом собрании. Громче и смелее других говорил Иконийский митрополит. Митрополит Иконийский был за это арестован в самом храме, но никаких дальнейших мер относительно его не было принято, что доказывает силу партии, с которой правительство принуждено было считаться и поступать крайне осторожно.[916] Правительство Парапинака, вместо того чтобы принять меры к упрочению своего положения в столице, решилось тем или другим способом освободиться от Вотаниата. К нему была послана льстивая грамота, в которой намекалось на высокое происхождение Вотаниата из рода Фокидов, указывалось на благодеяния, полученные им от царствующего государя, и предлагалось прекратить восстание.[917] Ожидать большой пользы от этой грамоты было нельзя; но она давала благовидный предлог уполномоченным византийского правительства войти в сношения с приверженцами Вотаниата и попытаться перетянуть их на сторону законного государя. Маневр не остался бесплодным: в то время как Вотаниат поднимался из Лампы, чтобы идти к столице, два подстратига изменили ему и тайно его покинули. Правительство Парапинака отправило также посольство к туркам, к их султану Солиману, предлагая большие дары с тем, чтобы турки по дороге подстерегли Вотаниата и захватили его. Турки, действительно, стали делать по дороге засады, но Вотаниат искусным движением спутал их расчеты, оставил их позади себя и направился к Никее, к которой и подступил в первых числах марта. Когда он был уже вблизи этого города, турки стали его настигать и начались стычки. Но тогда Вотаниат отправил к ним с богатыми дарами Хризо–скула и тот без труда уладил дело — турки повернули назад. Наемное войско, поставленное охранять Никею, еще за три дня покинуло город, встретило Вотаниата у Котиаея и присоединилось к нему. Мирным гражданам Никеи оставалось лишь радушно, с царскими почестями принять претендента.[918]