Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

Но удовлетворяя настроению общественного мнения и снискивая себе щедротами и милостями доброжелателей, Вотаниат едва ли мог считать свое положение на престоле прочным. Он был уже стар, телом слаб, мышцы его были вялы для войны,[928] но ум был еще достаточно светел,[929] чтобы понимать истинное положение вещей. Самым опасным для него обстоятельством было то, что корона досталась ему не по воле прежде царствовавшего государя и не имела того престижа, какой приобретается достоинством рода и крови. Разумеется, Вотаниат мог считать свою фамилию не хуже других, предъявлял даже притязания на родство с Никифором Фокой, некогда занимавшим престол, но все это для народного сознания было делом смутным, осязательных связей с царствовавшими в Византии фамилиями, своими предшественниками, Вотаниат в глазах современников не имел. Таким образом, его положение было менее счастливо, чем, например, положение Комнинов или Дук. В разных концах Империи процветали знатные аристократы, которые не хотели понять, для чего им следует покоряться Вотаниату, когда они нисколько не уступают ему по знатности, а по личным качествам, как они думали, даже превосходят. Вотаниат, желая восполнить этот недостаток и через то основать прочнее свой престол, решил породниться с царствовавшим до него домом. Когда первая[930] его жена, Бердина, вместе с ним провозглашенная императрицей, умерла, он решился вступить во второй брак: выбор его колебался между Евдокией, женой Константина Дуки, и Марией, женой Михаила Парапинака; брак со второй представлял более затруднений, чем с первой, потому что муж ее был еще жив, тем не менее выбор склонился на сторону Марии, и Вотаниат женился на ней, поощряемый кесарем Иоанном, который после этого сделался особенно близким к Марии человеком.[931] Расчет Вотаниата оказался не совсем верен. Его соперники, значительные властели, не убедились в его превосходстве и не отказались от намерения оспаривать престол в свою пользу; трудно указать государя, который в такое короткое время должен был, подобно Вотаниату, свести счеты со столькими претендентами.

Претендентство Никифора Вриенния было унаследовано Вотаниатом от предшественника. Никифор Вриенний, сидевший в Адрианополе, узнав о перевороте в Византии, решился идти к столице и домогаться престола. В его распоряжении было довольно значительное войско из македонян, норманнов и печенегов. Вотаниат желал покончить с ним миром и снаряжал несколько посольств,[932] предлагая всеобщую амнистию, Вриен–нию звание кесаря и усыновление, а его приверженцам утверждение в тех достоинствах, какие они получили от Вриенния. Во главе последнего посольства стоял царский родственник, протопроедр и великий этериарх Стравороман. Посольства не увенчались успехом. Тогда отправлено было против претендента войско под начальством новеллисима Алексея Комнина, возведенного в сан доместика. С ним двинулся и турецкий вспомогательный отряд, присланный на помощь Вотаниату его союзниками, сыновьями Кутулмиша (Солиманом и Масуром). Противники встретились между Калабрией и Месиной. Силы Алексея Комнина по численности уступали силам Вриенния, тем не менее перевес остался на стороне первого. Сначала он был приведен в затруднительное положение, войско его обратило тыл. Но печенеги и турки выручили. Печенеги Вриенния, удачно сразившись с противниками, вздумали кроме того попользоваться за счет союзников, ворвались в их аръергард для грабежа и произвели замешательство. Между тем турки подкрепили Комнина, бой возобновился и Никифор Вриенний был взят в плен руками турок, брат его Иоанн Вриенний успел бежать. Пленник отправлен был Алексеем Комнином к Вотаниату, который выслал палачей для его ослепления. Палачи встретили Вриенния в загородном увеселительном дворце, Филопатионе, и здесь ослепили. В столицу он был привезен уже ослепленный, выслушал из уст Вотаниата упрек за^озмущение и принял позорный триумф, после чего Вотаниат постарался его утешить подарками и чинами. Его соумышленники, за исключением весьма немногих, были прощены и удостоены царских милостей. Был помилован и брат Никифора Вриенния, Иоанн, который потом сделался жертвой мести одного варяга в Византии; прежде он варягу отрезал нос, а теперь варяг убил его за это.[933] Снисходительность Вотаниата к приверженцам Вриенния, помимо его гуманности, выразившейся, между прочим, в его новелле,[934] объясняется еще тем обстоятель–ством, что Вотаниату нужно было бороться с новым претендентом и для борьбы он рассчитывал заручиться силами прежнего претендента.