Вижу судьбу

Аджере было 12 лет, когда в Крым пришли немцы. Она была родом из большой богатой семьи. Но война разрушила все, в том числе и родственные отношения. Один дядя Аджере был банкиром. Он не успел эвакуироваться и сам открыл настежь двери своего банка:

– Люди, берите все, чтоб немцам не досталось.

А вот второй дядя пошел на службу к фашистам, стал полицаем.

Смелая Аджере стала партизанской связной. С кувшином на голове или узелком с продуктами она весело прыгала с камня на камень, пробиралась по горам и распевала песенки. И невдомек было всем, кто ее видел, что торопится она с шифровкой на очередную явку, и подпольная кличка у этой отчаянной девчонки – «Канарейка».

Как-то схватил ее немецкий патруль. Если б обыскали – нашли бы инструкции для подпольщиков. И вдруг в одном из полицаев Аджере узнала родного дядю – того самого, что к немцам подался. Тот тоже сразу ее признал, но не показал виду. Он грубо придрался к ней, а потом так двинул прикладом, что девочка упала почти бездыханной. Когда она очнулась, никого вокруг не было. Еле-еле она добралась до явки, но задание командира выполнила. Долго потом ломала голову: дядя ее спас ради нее или ради себя, за свое положение у немцев испугался? Через много лет, дядю, который много лет под чужим именем жил в Ташкенте, раскрыли и судили как пособника врага. Аджере вместе с родными приезжала на суд. Только она одна сказала несколько добрых слов в его защиту. Но это не спасло дядю от расстрельного приговора. И когда он его услышал, закричал на весь зал, глядя брату в глаза:

– Жалею, что спас твою дочь!

Тяжело это было слышать, особенно племяннице, которая так надеялась, что в дяде хоть что-то человеческое осталось, хоть какие-то родственные чувства.