Визит-14

Народ взвыл. От радости. С началом войны его обложили непосильными налогами, забривали молодых людей в армию, лишая хозяйство, по преимуществу, естественно, сельское, рабочих рук. Господа имперские генералы вместо того, чтобы выполнить ПРОСЬБЫ обеих союзных Императоров об УДЕРЖАНИИ линии фронта, клали тысячи солдат, цвет нации, в бесплодных атаках на высокогорные позиции итальянских войск. По сути, получалось то, что на европейском театре творили русско-германские части, выкашивая цепи атакующих англичан и французов из пулемётов. А теперь этому наступал конец: ВСЕ высшие чины подлежали строжайшей переаттестации, невзирая на происхождение, их меняли закалённые в боях, получившие блестящее военное образование в Академиях германские и русские офицеры, чьи фамилии были на слуху у всех: Брусилов, Шлиффен, Гинденбург, Рейхенау…

Но и в Италии наступали перемены. Деморализованные, мало сказать, ошеломлённые и растерявшиеся итальянские военные от молниеносного разгрома одного из основных столпов Антанты — Республиканской Франции, не знали, что им делать. С одной стороны — «ноблесс оближ», положение союзной державы обязывает. Продолжать войну до победного конца. С другой — ясно, что за войной последует неминуемое и страшное поражение. Не лучше ли временно перейти к так называемой «позиционной» войне, имитируя боевые действия, и подождать чем кончится противостояние Континентального Союза и Британской Империи? А уже исходя из итогов боёв между обеими соперниками решить для себя: воевать, или прекращать боевые действия? И, конечно, что сделают Соединённые Северо-Американские Штаты, обладающие мощнейшей промышленностью? Ведь они ни за что не простят ни русским, ни немцам поражения в войне за испанское наследие, взрыв крейсера «Мэн», потерю адмирала Дьюи и пятидесяти тысяч добровольцев. И, естественно, миллиардов полновесных золотых долларов военных заказов, уплывающих мимо носа их промышленников. Нет, американцы вмешаются. Это ясно, как свет божий. Хотя ходят жуткие сказки о каком то секретном оружии, которое в мгновение ока испепелит миллионы людей, сотрёт с лица земли города. Но это, конечно, сказки! Никто не осмелится поднять руку на Рим, Вечный Город, резиденцию самого Папы! Место, где располагается Ватикан, где гордые потомки основателей величайшей Империи Мира живут, плодятся и размножаются. Подумаешь, французы пали. Что с того? Лягушек надо меньше жрать! Ели бы, как все нормальные люди макароны или пиццу, остались бы при своих. А теперь нет ни Республики, ни Парижа. Стоят обезлюдевшие, разрушающиеся под ливнем и снегом дома, дичают сады. Пущены под пилы знаменитые виноградники Анжу и Берри. Гордые потомки свободолюбивых галлов рубят просеки в русской тайге, пробивают туннели через Альпы. Их женщины, красивейшие в мире, но куда им до итальянок, согревают постели бородатых мужиков в лаптях и косоворотках. Нет больше Франции, нет французов. А всё потому, что у них была Республика. А вот у нас — Королевство! Да здравствует Король Виктор Эммануил! О! У нас новые союзники появились! Русским и немцам придётся несладко — доблестная Румыния вступает в войну! Ещё новые дивизии, новые километры фронта. Держитесь, варвары, теперь вам конец…

…Вилли сидит в углу. Молча смотрит на пляшущие языки пламени и маленькими глотками пьёт чёрный кофе из чашки мейсенского прозрачного фарфора. Он потух… Сначала — смерть супруги. Потом, когда его месть была удовлетворена сполна, оказалось, что больше не к чему стремиться. Обе наши Империи совершили такой рывок, и технологический, и социальный, что даже в наше время, из которого мы прибыли, многие живут хуже. Мы переплетены и финансово, и экономически, и политически намертво. Все те, кто в будущем могут сыграть роковую роль либо уничтожены, как ни цинично это звучит, либо работают на благо Отечества или Рейха. Кто на каком языке говорит. Так что, в принципе, мы можем уходить со сцены. Но… как и куда? Обратной дороги нет. Путь в один конец… Жалко кайзера. Чисто по-человечески жалко. У него больше нет ни цели, ни желаний. Сегодня он показал мне одну вещь… Подарок для Донны, над которым работал последние три года тайком от супруги. Всё надеялся, что она встанет на ноги. Настоящий автомобиль. Лично собирал, вытачивал детали, обшивал кожей. В собственной мастерской. Мечтал подарить. А теперь почти законченная машина пылиться на стапеле. Он совсем раскис. Нет, так то держится. Но вот не стало того стержня внутри, который дал ему силы заставить вращаться ржавеющую государственную машину, воссоединить германские народы воедино. Дать укорот всяким, дерьмократам и либерастам… Раз и навсегда.

— Как дела на фронте?

— Ты не знаешь?

— Раз меня не беспокоят, всё нормально.

— Это так. Мы держим позиции. Флот выходит на блокирование Островов.

— Янки?

— Приходят в себя после больших пожаров. По слухам, точнее, непроверенным данным, что-то готовят. Очередную бяку.

— Ерунда. Мы им практически всю промышленность в порошок стёрли. А что не уничтожили, то купили.

— Может быть. Ты то сам как?