Визит(СИ)

Амон стремительно подошёл к стене, в которой все ещё торчал вонзенный кинжал. Резким движением выдернул его из доски. Сорванная, она загремела по полу, и ещё раз перевернувшись, затихла на ковре. Подержав в руке кинжал, Амон словно раздумывал, применить его, или убрать в ножны. Сделав несколько шагов по каюте, судорожно сжимая оружие, Амон, наконец, освободившись от охватившего его гнева, медленно, словно раздумывая, вложил кинжал в ножны. При этом он не отрывал светящиеся жёлтым светом глаза с побелевшего лица девочки. Своим внезапным гневом он испугал её. Ища защиты, она вжалась в кресло, подобрав на всякий случай, под себя ноги. Не двигаясь, лишь глазами, она следила за передвижениями впавшего в ярость дьявола. Она была в недоумении, только что весёлый и разговорчивый, Амон, казалось от невинного вопроса, впал в такую ярость, что страшно было смотреть. Все еще держа руку на кинжале, он прошёлся по каюте. Ещё раз, пнув попавшую под ногу тарелку, от чего та, ударившись о спинку кровати, разлетелась вдребезги, остановился напротив кресла, где сидела испуганная и изумленная девочка. Посмотрев долгим, не сулящим добра взглядом, скрестив руки на груди, он как бы спрашивая совета, сказал:

-- Что мне с тобой делать? Откуда эта маниакальная тяга к милосердию?

Девочка молчала, настороженно наблюдая за каждым его движением. Но он стоял не двигаясь, и смотря в глаза, продолжал спрашивать:

-- Может акулам подкинуть? Как говорится "концы в воду" и всё, никаких проблем.

Амон отвернулся и ещё раз прошёлся по каюте. Остановился в раздумье. Вслух самому себе возразил:

-- Но, это не лучший способ решать проблемы. Ведь так? -- последние слова, он сказал, обращаясь неизвестно к кому. Через секунду Амон обращался уже конкретно к находящейся в кресле девочке. -- Ну, скажи, что-нибудь в свою защиту. Или заботясь о других, ты забыла проявить милосердие к себе? Возрази. Скажи, к примеру, что акулы тебя всё равно не тронут. Тогда стоит ли стараться?

-- Почему? -- не удержалась от вопроса Светлана. Кое-что в словах Амона её чрезвычайно удивило.

-- Что почему? -- нахмурился Амон.

-- Почему "акулы все равно не тронут"?

-- Тебя только этот вопрос заботит? Он подождёт. Сначала пообещай мне, что не будешь ставить себе в обязанность заботу о других. И не будешь просить у нас снисхождения к ним. Это не всегда вовремя.

-- Значит, если при мне будут издеваться над человеком, я должна воспринимать спокойно? -- Светлана вопросительно посмотрела на Амона.

-- Милосердие. Он получит его в своё время, может быть. А пока пообещай, что не будешь беспокоиться, и волноваться из-за них, -- сузив глаза, Амон с полуулыбкой добавил: -- Пока твоё время не пришло. Пообещай и мы закроем эту тему.

Светлана покачала головой.

-- Нет, этого я обещать не могу.

Вспышка гнева исказила лицо дьявола. На этот раз, он быстро взял себя в руки. Какая-то идея посетила его. Он махнул рукой и со словами:

-- Дорн скажет. Как он решит, так и будет, -- исчез.

Девочка осталась одна среди перевёрнутого столика, грудой разбитых тарелок и с волнением в душе.

Амон не заставил себя долго ждать. Он возник неожиданно, но в гораздо лучшем настроении. Сверкая клыками в недоброй улыбке, он доложил:

-- Дорн сказал делать пометки, о каждом твоём милосердии. Скажем, полоснуть кинжалом. В другой раз ты подумаешь, просить ли за человека, если будешь расплачиваться за него своей болью, своей шкурой и кровью. Конечно, шрамов оставлять не буду, но будет о-очень больно, -- при последних словах глаза Амона на секунду озарились дьявольским огнём.

-- Вы очень добры ко мне, -- фыркнула девочка и, желая сказать ещё что-то, но была остановлена предупреждающим взглядом.

-- Я еще не всё сказал, -- мягким голосом, с усмешкой произнес Амон. Растягивая слова, он подытожил: -- Ты имеешь возможность просить о милосердии только у меня. Жертвы остальных, моих друзей, в эти условия не входят.

-- Значит, даже при таких условиях, я не могу попросить за Мэгги. -- удивлённо уточнила девочка.

-- Вот именно. Она не моя, и я не буду вмешиваться в её судьбу. Сделку она заключила с Бароном, значит и принадлежит ему. Я думаю, предельно ясно изложил ситуацию, и если будешь настаивать, я накажу. Моё терпение не безгранично

Амон оглянулся вокруг, разглядывая возникший беспорядок, и заявил с легкой усмешкой:

-- Я вижу завтрак, безнадёжно испорчен. Но это, не помешает тебе отправиться в спортзал. Напоследок сообщу, что через несколько часов Мэгги сможет покинуть наш корабль. -- после паузы добавил, прищурившись: -- Если сможет.

-- Спросить можно?

-- Нет. Остальные вопросы задашь позже. При условии, что тема милосердия затрагиваться не будет. Ступай, тебя ждут.