Визитка с того света

Я успела посетить салон Светки-парикмахерши, и теперь меня невозможно было узнать. Светка превзошла саму себя. Ее бурная фантазия превратила меня в некое подобие американской актрисы Вупи Голдберг. Темная краска изменила цвет волос, на что я пошла скрепя сердце и только после многократных заверений Светки, что она сумеет вернуть мой естественный цвет, как только все закончится. Африканские косички, на мой взгляд, смотрелись довольно глупо с пышным платьем в стиле «а-ля рус», сшитым из нескольких платков кричащих расцветок. Но Светка заявила, что именно это платье не оставит шансов разглядеть мою внешность, настолько оно будет отвлекать внимание окружающих от лица. И в этом она не ошиблась. Увидев меня в таком виде, Мельников чуть в обморок не упал. Учитывая, что он-то нарядился в классический костюм строгого покроя, смотрелись мы невероятно экзотично, но нужного эффекта добились. Администратор не узнал меня. Только вглядевшись в мое лицо более пристально, он, ахнув, заявил, что данный стиль полностью преобразил меня. Я его высказыванием осталась довольна. Если уж администратор меня не узнал, то и Манюня не признает.

Игольников немного нервничал, поджидая свою избранницу, и налегал на спиртное. Побоявшись, как бы он не перебрал с алкоголем, Мельников подозвал администратора и попросил заменить графин с горячительным напитком на что-то более нейтральное. Администратор понимающе кивнул и пообещал проследить за тем, чтобы Игольникову подавали их фирменный напиток, специально изобретенный местным барменом для посетителей, у которых проблемы с нормой потребления алкоголя. Уточнять рецепт Мельников не стал.

Ровно в семь тридцать на пороге ресторана появилась Манюня. Окинув взглядом зал, она быстрым шагом направилась к столику Игольникова. Встреча прошла довольно тепло. Нервозность Игольникова практически испарилась. Видимо, спиртное сделало свое дело.

Парочка мило беседовала, дожидаясь, когда официант принесет заказанные блюда. Мы с Мельниковым наблюдали за ними. Минут через двадцать после того, как пришла Манюня, Игольников получил колье. Рассматривал его недолго. Сунул в карман пиджака, но деньги девушке отдавать не торопился. Разлил по бокалам вино, заявив, что сделку полагается обмыть. Манюня, в интерпретации Игольникова – Валюша, согласно кивнула, подставляя свой бокал. Парочка стукнула бокалом о бокал. Игольников выпил до дна, требуя того же от Валюши. Та жеманно отпила глоточек и поставила бокал на стол, заявив, что из-за мужа терпеть не может алкоголь. Я старалась ни слова не упустить из их разговора, благо наш столик располагался довольно близко.

Наконец, Игольников полез в кейс, достал пухлый конверт и собирался уже протянуть его девушке, как перед столиком вырос бритоголовый. Честно признаться, я пропустила тот момент, когда он вошел в ресторан. У меня даже создалось впечатление, что мужчина появился прямо из-под земли.

– И что это мы тут делаем? – грубо произнес он. – Муж, значит, дома сидит. Голодный. А жена с чужими мужиками по ресторанам салаты трескает? И как это понимать?

Игольников отпрянул, застигнутый врасплох. Деньги он машинально засунул в тот же карман пиджака. Девушка изобразила на лице испуг. А я вся подобралась. Так вот, значит, что она задумала! Заменила Проскурина новым подельником. Ловкая, бестия! Впрочем, нечто подобное я предполагала. Менять сценарий было глупо, раз уж он так хорошо работает. А то, что роль мужа играет теперь бритоголовый, было и вовсе закономерно. Игольников обрел дар речи и, привстав с места, обратился к бритоголовому:

– Кто вы такой? По какому праву оскорбляете даму? – высокопарно проговорил он.

– Даму? Я ее оскорбляю? Она мне рога наставляет, а я ее оскорбляю? – повысил голос бритоголовый. – Послушай, ты, чмо недоделанное! Рот закрой и сиди смирно. Тогда, может быть, я тебя не трону. А ты собирайся. Я с тобой дома поговорю!

Валюша-Манюня покраснела и сделала вид, что собирается послушаться мужа. Привстав с места, она извиняющимся тоном обратилась к Игольникову.

– Мне лучше уйти. Скандал нам ни к чему. Жаль, что все так вышло.

Произнеся эту фразу, она умудрилась пустить слезу. Игольников под воздействием алкоголя или по какой-то другой причине напрочь забыл о том, что все происходящее не более чем искусный спектакль. Выйдя из-за стола, он встал рядом с Валюшей и даже приобнял ее за талию. Глядя на бритоголового, он твердо произнес:

– Девушка останется здесь. А тебе лучше покинуть ресторан. В противном случае тебя выволокут отсюда, не успеешь и глазом моргнуть.

– Что ты сказал? Меня выволокут? Да я тебя по стене размажу! – вошел в роль бритоголовый. – Валька, домой пошла, стерва!

И бритоголовый, сжав кулаки, двинулся на парочку. И тут я заметила, как рука Валюши опустилась в карман пиджака Игольникова. Ловким движением мошенница опустошила его карманы, перекинув их содержимое в тканевую сумку, висящую у нее на плече.

– Все, пора действовать, – прошептала я Мельникову.

– Вижу, не слепой, – оборвал он меня и, вскочив с места, бросился на бритоголового.