Визуальный контакт

Он проснулся, когда она была в душе. Решил по-быстрому сбегать в кафетерий внизу за кофе и круассанами. Незаметно вышел в коридор.

Через несколько минут она вышла из душа, замотанная в широкое гостиничное полотенце. Его, конечно же, не было. Она, конечно же, к этому привыкла. Остается лишь суетливо одеться и бежать. Бежать из этого города в такой же, слепо бежать от этой ошибки к новой, такой же. Из этого круга, похоже, уже не выбраться.

Внизу, проходя мимо кафетерия, она увидела своего нового старого знакомого, который флиртовал с эффектной блондинкой за маленьким столиком, с дымящимися свежими круассанами на нём. Привычно проглотив эту очередную несправедливость жизни, обвиняя только себя, она толкнула тяжёлые стеклянные двери отеля и выбежала на улицу. Унося в себе нежданный подарок – завязь новой жизни.

Блондинку (имя вспомнить было невозможно) он встретил случайно. Несколько месяцев назад они познакомились в фойе этого же отеля. Оказывается, она только что прилетала с недели моды из Милана и собиралась провести несколько дней на пляже. Они обменялись новостями, он даже хотел пригласить её на ужин, но что-то в сердце легонько кольнуло, и он, резко оборвав затянувшийся разговор, отправился в номер, держа наперевес поднос с завтраком на двоих. Пока он ехал в лифте, улыбка играла на его лице. Он не знал, что в номере его ждала только пустая остывшая постель.

Кухня

Эту кухню неправильно мерить в квадратных метрах. Если зайти в дом и пройти по длинному коридору, то слева оказывалась кухня, неотделённая ни стеной, ни дверями. Тянулась продолговатая столешница, делала поворот, ныряла в большую удобную раковину и заканчивалась у другой стены. Ещё стоял большой прямоугольный стол из дешёвого дерева. За ним почти никогда не ели, потому что если сесть с одной стороны, то получалось, что сидишь уже в коридоре, а с другой стороны было мало места. Все брали тарелки с горячим или миски с попкорном, пересекали открытое пространство до гостиной и усаживались на мягкие кресла и диван. Тем не менее кухня наполнялась деталями и отражала весь быт своих хозяев.

Фрэнк

Они въехали в дом, моментально заполняя своим присутствием каждую скрипящую петлю на дверях, каждую сколотую плитку кафеля. Мама, папа, дочка, два сына и бабушка. Папа делал карьеру адвоката, и вот, долгожданное повышение и возможность взять хороший дом в ипотеку. При первом осмотре с риэлтором он выглядел лучше, но папа не собирался расстраиваться, тем более он уже привык разбавлять негатив от завышенных ожиданий новыми надеждами. Мама была просто счастлива, у них будет своя комната, у детей – свои, у бабушки – тоже. А кухня, какая замечательная кухня! Длинная столешница, куча шкафчиков разного размера, окно прямо над раковиной выходит в сад. Да тут с удовольствием можно приготовить тысячу полезных завтраков детям, тысячу вкуснейших ужинов. Какая кухня была там, где они жили раньше, лучше не вспоминать. Зато Мэгги давно купила хлопчатую скатерть в крупные бело-красные квадраты, которая магически создавала домашний уют.

– Дорогая, я дома, – главу семейства звали Фрэнк, сегодня он пришёл рано, ещё нет девяти. Он прошёл на кухню в расстёгнутом нараспашку пальто. Дежурно поцеловал жену в щёку, пока она ставила на стол горячее блюдо.

– Как же мы тут поместимся все? – он находился в приподнятом настроении, потому что день оказался лёгким, тем более он выспался.

– Я не знаю, но мы должны поместиться! – Мэгги не успела подумать о рассадке домочадцев за столом. То индейка начинает пригорать, то забудешь положить корицу в шарлотку.

– Что же делать, – Фрэнк замер в коридоре, картинно подперев рукой свой массивный подбородок, – а давай-ка сядем в гостиной, там тоже есть стол. Он позвал детей, которые бойко растаскали стулья, тарелки, салфетки, напитки. За столом кривлялись младшие, готова была сорваться в любую минуту старшая. Ужин был, и правда, вкусным. Фрэнк поднял широкий бокал с вином и посмотрел на Мэгги. Она облокотилась на руку и слабо улыбнулась. Лёгкая усталость и тихая радость завладели ею целиком. Бабушка зачем-то щёлкнула старым полароидом. Все немного испугались вспышки. Фрэнк подошёл к бабушке на кухню, заглянул через её сутулую спину. Склонившись над столом, она старательно выводила на обратной стороне фотокарточки острым карандашом: «Семейная идиллия». Потом она, шаркая тапочками, подошла к высокому холодильнику и зажала фотографию между магнитиками. Бабушка повернулась к Фрэнку, и тепло проговорила:

– Наконец-то мы дома.