Вход в лабиринт

– Хорошо, иди, договаривайся с прокурором, – сказал Юра. – Только если тебе еще и взятку пришьют, до суда из камеры ты не просочишься. Но если и договоришься, объявят тебе тысяч сто… В американской, естественно, валюте. Не пойдет муж твоей мамы на такие траты, равно как и знакомая твоя. Удавятся, а то я не знаю американцев. Да и как ты вернешь эти деньги? Бизнес твой – шелуха, квартира слова доброго не стоит, машина – рухлядь… Отработает он, ха!

– Неужели сто тысяч? – вопросил я без особенного, впрочем, удивления.

– Ты плохо знаешь расценки в нынешней правоохранительной системе, – отозвался Юра. – Уж поверь мне на слово… Твоя подписочка, кстати, стоила десятку, по-сиротски. Но с этим мы разберемся постепенно… Я уже проплатил.

– За эти деньги я мог слетать в гости на «Боинге» с черной икрой и с коллекционным шампанским… И не на соседнюю улицу, а в Австралию.

– Ну, как известно, у крепкого задним умом и жопа болит, и душа, – бессердечно пожал плечами Юра. – В общем, собирайся за океан. И не понимаю, что ты здесь забыл?! Что здесь хорошего? Чиновничий деспотизм, милицейский беспредел, бандитские наезды, засилье всякой швали из бывших республик… Продукты, вещи – сплошные подделки и дрянь. На каждом углу – мошенники. Ради чего здесь оставаться? Чтобы, как ты привык, летом ездить на рыбалку на Волгу, по грибы туда же, а зимой книжки читать, водку пить, фильмы глядеть один за одним? Ну и с девушками… соответственно.

– Да, все это ко мне относится, – согласился я. – Я – примитивная, аморфная натура, привыкшая к нашей убогости и тихо затаившаяся в своем укромном уголке, который мне мил, как ничто иное.

– Во дела! Кому нужны возможности – Бог не дает! – стукнул Юра кулаком по колену. – А кому все в руки прет, те от возможностей рыло воротят, чудеса да и только! Да я бы на твоем месте… Да еще при обилии своих корешей в Нью-Йорке, кто сейчас по штуке в день заколачивает там на всяких наших интеллектуальных фокусах… И ведь звали меня! Уже на подхвате, стажером, ту же десятку в месяц обещали… А за десятку в месяц… да я пчелу в жало! Эх, проклятое посольство, срезали на взлете!

Я хмуро кивнул. У Юрки были два отказа в получении американской визы. Третий и последующие давались автоматически. Так что попасть в Штаты он мог, только устроившись в ракетные войска.

– Так ты и раньше намеревался, значит… – промямлил я. – Родине изменить, сука.

– Прицел был, – кивнул он. – Но сначала, конечно, хотел посмотреть, взвесить…

Тут он взглянул на меня как-то странно, невидяще и задумался, будто впал в ступор. После налил себе водки, одним глотком опорожнил стопарь и сказал неуверенно:

– А хочешь, я помогу вернуть тебе столь милый твоему сердцу быт? Только подвал новый найдешь и ксерокс там поставишь, чтобы на прозябание хватало. А с азера своего получишь долю за выход из бизнеса. Интересно излагаю?

– Очень…

– Тогда продолжу. Мне здесь все обрыдло. Отдел наш разгоняют, потому что народ из ментовки линяет, и остатками нашего личного состава укрепят иные периферийные подразделения. А у нас в отделе пять человек осталось, все увольняются. Я в этом смысле единственный, у кого есть перспектива. Перевожусь в центральный аппарат, причем на хорошее место, но об этом позже. Итак. Предложение: я беру твой паспорт и уезжаю в страну эмигрантов. А ты берешь мой паспорт, переезжаешь в мою квартиру и становишься мной. Всего-то дел.

– Я… милиционер? – исторг я нервный смешок.

– Стоп-стоп-стоп! – Юра помахал в воздухе распяленной пятерней. – Не вся сказка сказана. Тут много технических подробностей. И с документами надо все решить, и квартиру твою продать, и машину, и объяснить тебе кучу всего, чтобы ты в дерьмо с разбегу не въехал… Но в милиции служить тебе и не надо. Месяц-два посидишь в министерстве для отвода глаз, щеки пораздуваешь, а после – рапорт об увольнении и – свободен.

– В каком еще министерстве?